Но он не особенно?то сочувствовал гивистамам в этом, как и во всем остальном. Про себя он называл их паршивыми нытиками, которые шагу ступить боялись из дома. Правда, нужно было отдать должное им и их виртуозным длинным пальцам: в технике гивистамы были непревзойденными мастерами. Гивистам всегда был торжественно грустен, нескончаемо терзался ностальгическим настроением и любил во всем серьезное отношение к делу, без шуточек. Все это делало его исключительно нежелательным попутчиком в длительном путешествии. С другой стороны, массуды?солдаты были бы без гивистамов, как без рук. Кто бы делал им корабли, вооружение? Кальдак был рад, что у амплитуров не было расы, похожей на массудов. Его ждал Бран. Как и многие с’ваны, он занимал ответственный пост, поднявшись по служебной лестнице несравнимо быстрее любого массуда. Кальдак не завидовал ему: так уж повелось издавна. К тому же все было справедливо.
Как и массуды, с’ваны были млекопитающими. На этом сходство заканчивалось. С’ваны были коротышками, вегетарианцами и рафинированными интеллектуалами, в чем приближались к вейсам. Их приземистые, коротенькие фигуры всегда были упакованы в практичные костюмы, лишенные всяких побрякушек и украшений. Они славились исполнением буйных любовных песенок и очень эмоциональным декламированием поэтических произведений. Хотя их нельзя было назвать прекрасными лингвистами, как вейсов, с’ваны, однако же, превосходно, чувствовали себя в компании чужаков, начиная с несдержанных массудов и заканчивая примитивными и подчас непонятными лепарами. Главная причина того, что они с удивительной легкостью сходились в общении с представителями самых разных рас содружества, заключалась в том, что у них был до крайности безобидный внешний вид. По поводу развитости их мышления следует сказать то, что они обладали молниеносной умственной реакцией и из множества вариантов выбирали всегда самый верный и самый практичный. Особенно в трудные минуты. И не только во спасение себя, но и во спасение ближних. Так что было совершенно естественным видеть их на руководящих должностях. Если кто?то умнее тебя, следует принять это как факт, а не как чье?то мнение, с которым можно поспорить. Ты можешь возразить, взять командование на себя и с достоинством погибнешь.
А если оставить руководство с’вану, он быстро сориентируется, примет единственно верное решение и все останутся живы. Война — не спорт. Кальдак готов был выслушивать приказы от волосатых, добродушных коротышек с’ванов без тени обиды, как бы он получал приказ от своего брата массуда.
В отношении других рас Кальдак не был таким покладистым. Например, в силу своей природы отдающий распоряжения и директивы вейс был просто невыносим. Он относился ко всем с врожденным и нескрываемым чувством интеллектуального превосходства, и это здорово утомляло. Со с’ванами все было совершенно по?другому, просто и хорошо. Они были самыми обычными существами, только чуточку умнее других. Если это раздражало вас, вы могли в любую минуту подхватить с’вана и выбросить в ближайшее окошко (фигурально выражаясь, разумеется), и он бы не обиделся. Во многом именно с’ваны, а не вейсы, которые этим кичились на каждом углу, не давали распасться Узору.
Бран был типичным представителем своей расы. По возрасту, — если брать сравнительные возрастные шкалы расы массудов и с’ванов, — он значительно превосходил Кальдака, зато был в два раза меньше ростом. Это было коротенькое, бесхвостое существо с плоским лицом и улыбочкой, обнажающей округлившиеся стертые временем зубы. Поблескивавшая на свету черная шевелюра низвергалась с головы, как водопад, оставляя открытыми на лице только глаза, ноздри и рот. Борода была похожа на непроходимые джунгли, и было ясно, что если Бран не пострижет ее в ближайшие три дня, дальше ходить с ней будет уже неприлично.
И хотя приветствие с’вана было, как обычно, веселым и беззаботным, Кальдак уловил в нем на этот раз что?то потаенное, особенное. Кроме его и хозяина офиса в нем больше никого не было. Это с одной стороны льстило самолюбию Кальдака, с другой же стороны, он понял, что назревает нечто важное для него. Хорошее или плохое — он и не догадывался. И хотя Бран был намного короче массуда, впечатления от этой разительной разницы почему?то не создавалось. Видимо, с’ван удачно компенсировал недостаток роста внутренней уверенностью в себе, которая, как у всех с’ванов, через взгляды прорывалась наружу. Ведь это был не просто с’ван, а региональный командующий!
— Какие?то проблемы? — на довольно хорошем языке с’ванов спросил Кальдак. Этот язык, по сравнению с языком тех же вейсов, был очень простым и допускал варианты произношения.
— А как вы сами думаете?
Кальдак нахмурился.
— Ходят слухи, что амплитуры и криголиты во взаимодействии с отрядом т’ретури сосредоточиваются для нанесения главного удара по соседству с Гиджем.
— Словом, вы знаете ровно столько, сколько всякий другой. — Голос у Брана был мягким, текучим. Он чуть отстранился от массуда. Не из страха, нет. Просто для того, чтобы не приходилось закидывать голову далеко назад и не терять из виду лицо молодого капитана.