— Шеллар! — взмолился принц-бастард. — Ну если тебе так уж претит мысль о нормальной семье, наделай хоть бастардов своим фавориткам! Хоть штуки три! Я из-за тебя по ночам нормально спать не могу, мне все время какие-то ужасы в голову лезут!
— А не напиваться на ночь ты не пробовал? Придумал тоже! Они и так на мне виснут, как на вешалке, а если у них будут от меня дети, они мне вообще на голову сядут. Не переживай, ничего со мной не случится, как найду себе подходящую невесту, так и женюсь. Мне еще не пятьдесят лет, чтобы так торопиться. Так что, не уводи разговор в сторону и не отлынивай от поручения короля. Занимайся со своей гостьей и не пытайся спихнуть ее Жаку. Зайди к казначею и получи под расписку тысячу золотых для нее, а то они уже не первый день ее ждут.
— Кстати, о деньгах… — помрачнел Элмар. — Шеллар, ты не представляешь, как я влип…
— Ты? Элмар, что должно было случиться, чтобы у тебя возникли финансовые трудности? Ты, по-моему, богаче меня раза в два…
— Выслушай, пожалуйста, и не перебивай. Я тебе расскажу еще одну причину, по которой мне перед ней стыдно. Ты же знаешь, Азиль в некоторых вопросах до ужаса наивна. Она до сих пор не научилась толком деньги считать и до сих пор плохо себе представляет истинную ценность вещей. А эта подруга жила здесь всего второй день и, естественно, тоже ничего этого не знала. Эти две птички спелись, и Ольга подарила Азиль заколку для волос. Помнишь красный браслет графини Монкар? Так эта заколка в два раза больше, и еще с блестками внутри. И ни одна, ни другая так ничего и не поняли. Этой понравилось, потому то красиво, а та отдала, потому что у них это ничего не стоит. Теперь я ломаю себе голову, как им объяснить, что эта вещица стоит где-то тысяч триста, да так, чтобы ни одну, ни другую не обидеть. Азиль, конечно, ее сразу вернет, но это все равно, что игрушку у ребенка отобрать. А Ольга еще упрется и не возьмет, от нее чего хочешь можно ожидать. И что мне теперь делать?
Король подумал с полминуты и посоветовал:
— Не говори ничего Азиль, все равно не поймет, только расстроится. Поговори тихонько с Ольгой и заплати ей за эту несчастную побрякушку. Разве ты не в состоянии купить своей невесте заколку за триста тысяч?
— В состоянии. Только что делать, если Ольга откажется?
— Перестать страдать и успокоиться. Но не думаю, что она откажется. Надо же ей на что-то жить. А она ничего полезного делать не умеет… Кстати, полюбопытствуй, как она потратит ту тысячу золотых, потом мне расскажешь. Мне интересно.
— Как она потратит восемьсот, я уже знаю. Сказать?
— Ну?
— Она хочет купить пистолет. Кстати, Жак ей рекомендовал посоветоваться с тобой по поводу выбора пистолета. А она стесняется. Что бы ты ей посоветовал?
— Пусть лучше купит мистралийский, они поменьше. Для девушки лондрийский будет тяжеловат. Но… Это надо все равно смотреть самому, а то ей подсунут какую-нибудь дрянь. Когда ты пригласишь в гости своего кузена из Лондры?
Элмар сокрушенно вздохнул.
— Не получится. Она тебя узнает. Я ей о тебе рассказал достаточно.
— Зачем? Я же тебя просил.
— Так получилось. Зашел разговор о моей семье, ну и о тебе заодно пришлось рассказать. Она спрашивала, что я, врать должен был?
— Элмар, — покачал головой король. — Ты слишком много пьешь.
— Шеллар, — тут же откликнулся кузен. — Ты слишком много куришь. И не женишься.
— И трахаюсь со своим шутом… — проворчал король. — Ты уже слышал эту новость? Узнать бы, какая сволочь это придумала, да язык вырвать…
— Женись скорее, а то еще лет пять проболтаешься вот так, и кто-нибудь придумает, что ты и со мной трахаешься.
— Будешь меня доставать, женюсь на Ольге.
— Будешь меня доставать, женюсь на Ольге.
— Ты иногда как скажешь! Не пойдет она за тебя.
— Почему?
— Потому, что ты король. А она вас, королей, не любит. Она любит Жака.
— Такие ситуации вполне поддаются коррекции. Кварта-другая отворотного зелья, и недостижимый Жак забыт навеки. А там… все просто: ужин при свечах, прогулки, балы, светские беседы и чуточку любовного эликсира… — король сам не выдержал и засмеялся.
— Тьфу на тебя! — обиделся Элмар. — Я уж думал, ты это серьезно…
— Элмар, это же полный абсурд! Неужели не ясно было, что это шутка? Ты же знаешь, что я ненавижу балы. И не менее хорошо знаешь, что я никогда не опускался до того, чтобы использовать магию в отношениях с дамами.
— Ты иногда не менее абсурдные вещи и всерьез говоришь. И даже делаешь.
— Когда это?
— Вот, например, когда ты мне эту Ольгу подсунул.
— Перестань ныть. Мы, кажется, все уже обсудили. Или ты еще где-то перед ней опозорился?
— Не опозорился, а просто… кажется, я ее очень огорчил.
— Чем?
— Она попросила меня поучить ее управляться с оружием, и я дал ей пару уроков фехтования.
— Отбил бедной девушке все, что смог?
— Нет, я осторожно… Но она в этом отношении полнейшая бездарь. То, что у нее руки-ноги слабые, еще ладно, подкачать можно. Но у нее дыхалка никуда не годится и координация ни к черту.
— И ты ей об этом так и сказал, простая варварская твоя душа?
— Нет, я сказал вежливо и… иносказательно. Но она все равно огорчилась. А долго она должна у меня жить?
— А пока не адаптируется и не сможет жить отдельно. Намек понял, лентяй?
— Понял… — проворчал Элмар. — Как это Жак говорил?.. Король-трудоголик — это национальное бедствие.
— А почему тебе так не терпится ее спровадить? Вроде все у вас хорошо, если ты перестанешь стыдиться всякой ерунды. И Азиль с ней подружилась. У нее ведь до этого не было подруг.
— Все вроде хорошо. Но ее присутствие в доме меня как-то сковывает.
— Почему?
— Потому, что она из другого мира. Я помимо своей воли начинаю чувствовать себя ответственным за весь наш мир, который я как бы представляю. Мне демонски хочется хоть раз напиться в мужской компании, попеть песен и поговорить о чем-нибудь не возвышенном. А в ее присутствии я не могу себе этого позволить.
— Что за ерунда? Тебе не нужно производить на нее впечатление непорочного небожителя, в конце концов это просто гостья, а не будущая теща. Приглашай на здоровье своих друзей, и напивайтесь, как студенты, раз ты без этого никак не можешь.
— Ты соображаешь, что говоришь? Она ведь запросто сядет вместе с нами, будет тоже пить и с восторгом выучит пару непристойных песенок, которые так чудно исполняет Лаврис…
— И пусть. Из них получится хороший дуэт. Может, ей кто-нибудь понравится, и она Жака разлюбит… Жаль, конечно, что она так неспособна к воинскому делу и так не любит королей…
— Почему? У тебя что, армия мала?
— Да нет… — вздохнул король. — Понравилась она мне, вот и все. Хотя я с ней еще не знаком, но все же по рассказам Жака…
— Понравилась? Тебе? Опять шутишь? Ты же всю жизнь мимо женщин проходил, как мимо столбов! Ты ведь даже свою официальную фаворитку по две недели не замечаешь, пока тебе не приспичит, как следует! Да ты бы до сих пор девственником ходил, если бы я тебя в семнадцать лет не сводил к знакомой шлюхе!
— Дорогой кузен, если я говорю, что женщина мне нравится, это не значит, что я хочу ее немедленно завалить на кровать. Она мне нравится в том же смысле, что и ты. Как человек, который мне интересен и приятен.