— Грустно? С тобой? Да с тобой, пожалуй, соскучишься! Фрейлин, конечно, жалко, но куда их девать? Разумеется, я рано или поздно женюсь, куда я денусь, но не прямо сейчас же. Может, оставить их, пусть так болтаются? Все равно от них толку никакого, казну они не разорят, опять же придворным будет за кем волочиться…
— А вам что, так не хочется жениться?
— Да на кой мне это надо? Я бы и не женился, если бы не все это безобразие. Но теперь, как ни прискорбно, придется, ведь нас с Элмаром осталось всего двое, а династию надо продолжать. Когда женится Элмар, и женится ли вообще, никто не знает, да и заставлять его будет как-то неуместно, поскольку сам я тоже холост. И раз уж так вышло, что король — я, то долг велит мне жениться и произвести на свет наследников. А уж потом и с Элмара можно будет что-то спрашивать. Вот разберусь со всеми делами, и займусь поисками жены. А касательно упомянутой компании, раз уж ты такой настырный… — Шеллар вздохнул и задумался, стараясь правильно сформулировать свои мысли. Мысли расползались. Они были пьяные. — Я к женщинам довольно равнодушен и на страстные чувства не способен. Не скажу, конечно, что я ни с кем и никогда, против физиологии не попрешь, но это не так уж много для меня значит. Так что мне совершенно все равно, нравлюсь я прекрасным дамам или нет. Да и сейчас мне как-то не до того. И давай оставим эту тему. А то как рявкну на тебя королевским рявом!
— Вы лучше на паладинов пойдите рявкните, — посоветовал Жак. — А то они уже на откровенно похабные песни перешли. По-моему, даже с матючками.
— Это нормально, — утешил его Шеллар. — Они когда трезвые, такие порядочные, что аж противно. Зато как напьются… Ничего, пусть. Может, фрейлин утешат. А у нас водки больше нет?
— Я схожу, — предложил Жак.
— Сиди, я сам схожу. А то тебе опять придется ругаться с шеф-поваром. А с ним надо дружить. Кстати, почему ты со мной на «вы»? Вроде официальный период наших отношений как главы департамента и арестованного давно завершился. А титул для тебя особого значения не имеет. С Элмаром ты сразу на «ты» перешел.
— Ну, не знаю… — задумался Жак. — Как-то вы вроде старше…
— Старше? На сколько? Мне двадцать восемь лет. А тебе? Ты же только выглядишь, как мальчишка.
— Мне двадцать один. Ну, вы тоже выглядите не на свои годы. Мне казалось, вам под сорок.
— Вот чудак! Разве можно определять возраст на глаз? Ты знаешь, сколько лет Этель?
— А сколько?
— Семьдесят пять.
Жак тихо присвистнул.
— Вот-вот. Сиди и обдумывай. А я за водкой пойду.
Выйдя в гостиную, он тут же наткнулся на Этель с кем-то из паладинов и поспешил пройти мимо. В спальне Шанкар объяснял какой-то непонятливой фрейлине, как ей нужно извернуться, чтобы получился цветок лотоса на речной глади в дождливую погоду. В столовую Шеллар заглядывать не стал, и сразу спустился на кухню. Его заметили не сразу, а, заметив, испуганно притихли и согнулись в поклоне.
— Добрый вечер, господа, — вежливо сказал он. — Подайте, пожалуйста, в королевский кабинет еще две бутылки такой же водки. И извольте принести второй прибор, я не привык, чтобы мои гости пили из грязной посуды.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел. Потом подумал немного, не решаясь идти через гостиную, и решил пройти к кабинету через балкон. На балконе стояла лучница Валента в полном одиночестве и любовалась живописными развалинами Северной башни.
Пройти незамеченным ему не удалось. Лучница его заметила и поклонилась с поистине королевским достоинством. Шеллар неловко ответил на поклон и чуть не потерял равновесие.
— Ваше величество, неужели вы пили в одиночестве? — скорее сочувственно, чем укоризненно сказала она.
— Да нет, что вы.
Пройти незамеченным ему не удалось. Лучница его заметила и поклонилась с поистине королевским достоинством. Шеллар неловко ответил на поклон и чуть не потерял равновесие.
— Ваше величество, неужели вы пили в одиночестве? — скорее сочувственно, чем укоризненно сказала она.
— Да нет, что вы. Мы пили с Жаком. Я не люблю больших и шумных компаний.
— Я тоже, — кивнула девушка. — Особенно, когда толпа мужчин напивается и начинает орать непристойные песни, поглядывая при этом на присутствующих дам.
Валента была варварка откуда-то с запада, и обладала непривычной, диковатой, но величественной красотой. Это замечал даже Шеллар, а уж что говорить о толпе пьяных паладинов.
— Не желаете ли к нам присоединиться? — предложил он, не кланяясь больше, чтоб не позориться. Она улыбнулась ему какой-то материнской улыбкой и чуть кивнула пушистыми ресницами в знак согласия.
Жак встретил их радостным возгласом:
— Наконец-то! А то я уже собрался вас искать! А тут Шанкар заходил и чего мне дал! —
И показал раскрытую ладонь, на которой лежала горка какой-то сушеной травы.
— Это та гадость, которую он курит иногда? — уточнила Валента, аккуратно присаживаясь на диван. Сегодня она была в платье.
— Сама ты гадость! — обиделся Жак. — Не пробовала ты гадости, вот и перебираешь харчами. Натуральная индийская конопля без никаких нитратов и радиации ей, видите ли, гадость! Что б ты сказала, если б тебя синтетическим смачем угостили?
— А что с ней делают? — поинтересовался Шеллар. — Ее курят? И что?
— И очень здорово! — заверил его Жак, отрывая клочок бумаги. — У меня был сосед-хиппи, он ее в квартире в горшках выращивал, так он меня как-то угощал. Это, скажу я вам…
Тут его прервали слуги, груженые подносами, и пришлось подождать, пока они закончат суетиться вокруг стола. Затем они продолжили распитие водки и разговоры о чем-то несущественном, но очень уютном, пока Жак проделывал свои манипуляции с травой — мешал ее с табаком и сворачивал самокрутки. Шеллар еще помнил, как Жак обещал, что они улетят со второй затяжки. А потом он действительно улетел.
Первое время он понимал, что происходит вокруг, просто его одолел беспричинный смех, и он никак не мог объяснить собутыльникам, что он нашел смешного в обычной столовой ложке. Им казалось, что весь юмор в чем-то совсем другом. Потом память отказала окончательно.
В первый раз он очнулся в гостиной. Вокруг него шатались стены, и ему было очень нехорошо. Он с трудом подумал, что сушеная травка, наверное, содержит какой-то наркотик, и зря он ее так неосмотрительно употребил, да еще после водки. Потом он увидел Шанкара. Мистик сидел рядом и блаженно пялился в пространство. «Смотри, — сказал он с умилением, — Слоники! Голубенькие!» «Где? — не понял Шеллар и завертел головой. — Не вижу. » Шанкар тут же сунул ему самокрутку с травкой и посоветовал затянуться и присмотреться получше. Последовав его совету, Шеллар действительно увидел, как вокруг стола, на котором спала Этель, кружатся милые маленькие слоники. Только не голубые, а розовые. Он сказал об этом Шанкару, и тот авторитетно объяснил, что это, наверное, самочки, и надо непременно их поймать и познакомить с голубыми самцами. Они принялись их ловить, было шумно и весело. Только появившийся из столовой кузен Элмар был почему-то очень недоволен и говорил, что никаких слонов тут нет, а они просто безобразно себя ведут. Наверно, это у него было с похмелья, он всегда в таких случаях становился раздражительным и был всем недоволен.
Второй раз он очнулся в столовой. То есть, он пытался туда войти, но пол вдруг резко задрался вверх и чуть не врезался ему в лицо. Кто-то подхватил его, и он понял, что это не пол поднялся, а он сам упал. Его положили на спину, и он увидел склонившиеся над ним лица, непонятно чьи.