Что касается другой линии, то о Лютове ползали по Москве и Петербургу самые чудовищные слухи. То он якобы стулья сдвигал одним своим взглядом (взгляд у него вправду был тяжелый), то вылечивал тех, кто, считай, уже почти умерли (в глазах посторонних, по крайней мере).
Но более всего поражала одна его, можно сказать пещерная, способность: он мог менять форму предметов и даже живых существ. Тому были самые прямые свидетели. Но для того Лютову, Оскар Петровичу, надо было глубоко взглянуть в лицо свидетелю, а потом перевести свой пристально?каменный взгляд на предмет. И вместо какой?нибудь табуретки перед свидетелем громоздилось огромное черное кресло, занимающее чуть ли не полкомнаты, да еще уходящее под потолок. Свидетель обычно визжал, хватался за сердце, а один умудрился схватить себя за член, но Лютов быстро и благодушно возвращал все на свои места.
Но чтоб менять форму людей — насчет этого ни?ни. «Образ и подобие Божие мы не трогаем», — угрюмо говаривал Лютов своему попугаю, сидящему в клетке. И тот истерично повторял его слова.
Но зато братьям меньшим доставалось. Кошки, собачки, завидя его взгляд, с визгом и воем разбегались кто куда, свиньи зарывались в землю. Говаривали, что в зоопарке Лютов огромного льва обернул в верблюда. На время, конечно. Сторож сам видел, но Лютов на него так взглянул, что тот надолго присмирел. «Смотри у меня, — мрачно сказал ему на прощанье Лютов, — будешь тише воды, ниже травы до самой смерти. Хулиганить позволю только потом».
Влиял он также на сексуальные грезы девчонок. Предупреждал их, однако. Бывало, такое напустит, что девочка с воем очнется от сна, а рядом в постели — полоумная жаба, похожая на человека и с тремя членами вместо головы. Потом отпускало…
Таким путем Лютов лечил от ночного блуда тех, кто жаловался… «От блуда?то ты лечишь, — говаривала ему не в меру сексуальная старушка лет семидесяти, — а ты вот от нечистой силы в моем уме поди попробуй излечи».
В общем, Лютов был очень добродушный человек.
Стасик познакомился с Лютовым год назад, на одной весьма странной тусовке. Половина участников ее были ученые, половина — сумасшедшие, исключая двух?трех молодых людей, среди них и Стасик. Но Лютов его отметил.
…Станислав уже не был тем Стасиком, с которым познакомился Лютов. Но он смутно догадался сначала позвонить Лютову. И тот откликнулся: приезжайте.
Квартира Лютова отличалась огромностью и роскошью. Как ученый, он часто выезжал на Запад, налаживая там нестранные и странные связи.
Станислава он встретил крайне благожелательно. Взгляд не напрягал, и тогда даже лягушки не боялись его взора.
В прихожей — где?то в сторонке — маячил охранник. Без лишних слов Лютов поманил пальцем Станислава и посоветовал ему тут же поехать с ним на дачу в Загорянке. Станислав полуотсутствующе не возражал.
Ехали в черном лимузине и все время молчали. Водитель тоже молчал. По дороге гаишник, который хотел было свободно оштрафовать, отшатнулся, взглянув вглубь, в салон.
Дача Лютова оказалась не менее роскошной, чем квартира, но какой?то мрачной. Скажем прямо: мрачность, даже некая мрачная прагматичность, затушевывала роскошь.
Лютов сразу же провел Станислава в небольшую узкую комнату, у стен виднелась какая?то аппаратура, но по углам безмолвили пауки.
Оскар Петрович сел в кресло посреди комнаты, а Станислава усадил перед собой на стул. Лютов успел переодеться, и вид его был какой?то оголтело?развязный, но в то же время научный.
Лютов успел переодеться, и вид его был какой?то оголтело?развязный, но в то же время научный. Впрочем, грубоватое лицо было объято тайными мыслями. Рубашка не была как следует застегнута и висела небрежно на большом животе, и даже ширинка не была застегнута на одну пуговицу.
Лютов ласково посмотрел на Стасика, а потом, подмигнув ему, провозгласил:
И теперь мы одни во Вселенной,
Полезай?ка, родимец, в гроб.
Пол — головый, румяный, степенный,
Слышишь, сзади хохочет клоп.
Станислав вздрогнул и обернулся, но клопа не увидел. Но еле слышный хохот был.
Станислав взглянул на Лютова.
— Помогите мне, — попросил он.
— В чем же я могу помочь? — поинтересовался Лютов. — Насчет денег — пожалуйста (и он хохотнул). Но если что?нибудь серьезное, то я готов с вниманием выслушать. Я и так вижу, вы попались.
Стасик напрягся и стал вспоминать:
— Я ушел из дома недавно. Мной овладела сила, которую я не могу понять. И потом, мне все кажется чужим, неузнанным, как будто я первый день здесь, в этом мире. Здесь один бред и фантастика. Но у меня есть сон. Я помню, что я здесь был и жил, но это только в сновидении, а не в действительности. Знаете, сон, который все время возвращается и длится. Тогда я смутно помню, что я, к моему удивлению, был человеком. И у меня все смешалось. На самом деле я не знаю, кто я. Я бреду, подчиненный этой силе. Мне кажется, что она слишком жуткая в своем конце. Я не знаю, куда она меня заведет, и потому мне жутко.
— Ого?го?го! — таков был ответ. — Дело серьезное твое, парень. Вот уж не думал. Надо такое все обмозговать глубоко.
Вместо этого Лютов крикнул, и в комнату вошла худенькая, довольно высокая девушка лет двадцати пяти, с бледным вытянутым лицом. Похоже, что ее ели вампиры.