— Какой поход?
— Да ты чего, ведун? Али думал, я хмельной болтовней вечор занимался. Ты сам-то мне про торков правду сказывал?
— Еще бы! Вон, невольницу-то видишь? В том походе и взял.
— Значит, разнесли их в пыль?
— А то!
— Ну так сильно про то кричать не надо, — перейдя на шепот, наклонился к Олегу новгородец. — Вспомни, после того как Владимир хазар разгромил, на Волге неспокойно стало. Раньше каган путь торговый охранял, а ныне его нет, и киевские руки коротки, не дотягиваются. Оттого и баловали степняки последнее время. Что ни год, несколько ладей пропадало. Они, торки, грабили. Половецкие ханы и то токмо дань подорожную берут. А коли кто купца тронет — конями на части рвут. Торки же ловить да догола грабить любят. А самих купцов с людьми в неволю продают. Сиречь продавали. Теперича на станут…
Любовод плеснул себе меду, выпил, закусил щепотью квашеной капусты с рыжими прожилками моркови и пунцовыми клюковками.
— Я это к тому говорю, что народ торговый ныне по Итилю изрядным флотом ринется, цены упадут, прибытку на Хазарском море не сыщешь.
— Итиль — это Волга, Хазарское море — Каспийское, — перевел ведун. — Ты чего на степной говор перешел?
— Всяк по-своему кличет, — отмахнулся Любовод. — А море коли по-русски, то Персидское. Ты меня не сбивай. Ведомо многим, верстах в ста от Волги на восход еще река течет полноводная. Но коли уж на Итиле от торков спасу не было, то река эта вовсе через сердцевину их владений протекает. Понятное дело, не было по ней ходу никому и никогда. А выше, я так мыслю, неведомые земли, неведомые страны. Товары новые, не цененные до сего часа. Сколь захотим, столько серебра и спросим. Понимаешь? Никто там до нас не плавал! За многие века первый раз новый путь открылся. Причем про то покамест мало кто слыхал. А кто и слыхал — так ведь не каждый и купец. А кто купец — не каждый сообразит, не сразу ладьи в путь собрать успеет. Первыми станем, ведуи, понимаешь?
— Урал, — вспомнил ведун.
— Что «урал»? — не понял купец.
— У нас эту реку называют Урал. С Волгой по размеру она, конечно, не сравнится. Но полноводная и довольно длинная. На восток далеко уходит.
— Ну тогда ты мне просто необходим, ведун.
— Да я мало что про нее помню. Так, в общих чертах.
— Остальные и вовсе ничего не ведают. Так как, поплывешь?
— В общем, мысль интересная, — пожал плечами Олег. — Я бы, пожалуй, сплавал. Но тут одна закавыка имеется. Я, Любовод, под судом тут сижу.
— Под судом? — не поверил купец.
Но тут одна закавыка имеется. Я, Любовод, под судом тут сижу.
— Под судом? — не поверил купец. — Это как?
— Князь Всеволод сыск ведет. Промысловиков у них тут четверо пропали.
— А ты тут при чем?
— Да понимаешь, — еще больше снизил голос Олег, — на мою невольницу четверо архаровцев глаз почему-то положили. Побаловаться им очень хотелось.
— Ну и?..
— Да не знаю я, что с ними случилось! — резко отодвинулся Середин. — Сгинули…
— Понял, не дурак, — расхохотался Любовод. — Не будет тебе девки в подарок. Когда суд-то?
— Да уж дней через семь.
— Успеешь. Ледоход со дня на день начнется, но пока лед сойдет, пока заторы все переломаются, дней десять пройдет. Да еще время надобно Коршуну старому ладьи сюда перевести. Так что, считай, дней двадцать. Успеешь.
— А если засудят? Виновным признают?
— Ну да, засудят! — рассмеялся, словно удачной шутке, купец. — Ты же колдун. Глаза отведешь, разум заморочишь, да и останешься невинным, аки овечка белая. Не желаешь в поход идти — так прямо и скажи. А за рабыню не беспокойся. Хочешь — продадим быстро, хочешь — в руках надежных оставим. А хочешь — с собой возьмешь, дабы не скучала. Я тебе на второй ладье каюту в полное владение отдам. Будешь плыть, как купец зажиточный. В совершенное свое удовольствие.
— Каюта, свежий воздух, неведомые страны… Это просто круиз какой-то. И за это я еще и деньги получу?
— Полную долю от вложенного.
— Уговорил. Коли суд выиграю, с тобой ухожу.
— А коли проиграешь, со мной удерешь! — довольно расхохотался Любовод и хлопнул его по плечу: — По рукам, колдун. С тобой, мыслю, дорога веселее будет. А то и перемолвиться толком не с кем. Надо токмо прикинуть, какие товары брать. Что там за племена обитают, чем богаты, чего им не хватает?
— Ну… — зачесал в затылке Олег. — Во-первых, помнится, леса там в верховьях густые, так что мехами их, скорее всего, не удивишь. Камней там должно быть много разных — Урал все-таки. Драгоценные, полудрагоценные, асбест. Больше с ходу не скажу. Специально теми местами не интересовался. Так, по верхам всякого нахватался.
— И на том спасибо, — задумчиво молвил купец. — Коли им меха ни к чему — может, у них цены пониже. Все едино через Хазарское море вертаться, можно и в персидские порты заскочить. Самоцветы — тоже неплохо. Индийские больно дороги. А тут, глядишь, собьем цены. А асбест — это что такое?
— Ткань каменная. С виду, коли хорошо сделана, на обычное полотно похожа, но в огне не горит совершенно. На асбестовых кружевах мясо над костром жарить можно, и никакого вреда им не будет. Даже не испачкаются — жир-то выгорит.
— А верно сие? — жадно блеснули глаза Любовода.