Ведущий из него туннель был очень узким, так что мне пришлось, чтобы не упасть, очень плотно прижаться к спине инуа.
Наконец туннель кончился, я облегченно выпрямился и увидел, что въехал в самый настоящий кошмар.
Честно сказать, я испугался. Чего мне меньше всего хотелось, так это оказаться в кошмаре. Я сильнее сжал коленями бока инуа и вцепился в его гриву так, что побелели пальцы.
А кошмар был самый настоящий, почти классический.
Естественно, в нем была ночь. На небе светила большая, неправдоподобно белая луна, которую то и дело закрывали темные облака. Инуа скакал через огромное, наверняка занимавшее все пространство кошмара кладбище. Я проносился мимо покрытых мхом памятников, увитых плющом здоровенных каменных крестов, облицованных потрескавшимся мрамором склепов и просто самых обыкновенных свежезарытых могил. Земля на многих из них шевелилась.
Короче, это был самый настоящий, добротный, опасный кошмар из тех, что пользовались успехом лет десять назад. Скольких людей из статичного мира такие кошмары довели до психушки — уму непостижимо.
Вдруг инуа как?то странно всхрапнул и заметно снизил ход.
Этого еще не хватало! Уж не задумал ли сразиться мой скакун с духом сна этого кошмара? А может, он просто устал?
Я отчаянно гикнул и вдавил в бока инуа каблуки ботинок.
Ну же, не спи, давай, давай ходу! Я понимаю, что ты привык мирно полеживать в своей норке в нижней стенке сна и эта скачка тебе не по нутру. Но все же вывози, вывози, хотя бы до следующего сна!
Все было напрасно. Инуа катастрофически снижал ход.
Теперь он бежал так медленно, что из некоторых могил даже успевали выбраться мертвецы.
Они совсем не походили на зомби зморы.
Они совсем не походили на зомби зморы. Эти мертвецы были злобные, как гиены, и голодные, словно нищие в ненастный день. Скаля длинные острые зубы, они, как водится, тянули ко мне полугнилые руки, обтянутые усеянной белыми червями кожей.
Нет, к чистоплотным зомби они отнюдь не принадлежали.
До соединительного туннеля оставалось совсем недалеко, но и инуа теперь бежал так медленно, что один мертвец даже успел загородить дорогу. Он стоял, слегка покачиваясь, раскинув крестом руки, и что?то кричал, может быть, предлагал нам остановиться. Не знаю, вслушиваться в его слова мне было некогда. Я лихорадочно пытался придумать, как заставить инуа бежать быстрее.
Ничего особенного я не придумал и тогда, понимая, что вот?вот погибну, не своим голосом взвыл и ударил духа сна по бокам каблуками.
Словно очнувшись, тот сделал длинный прыжок.
— Гы?гы?гы! — завыл мертвец и шагнул вперед, но тут на него с размаху налетел инуа, сшиб его и снова как бешеный рванул к соединительному туннелю.
Трясясь на его спине, чувствуя, как по телу у меня бегут струйки холодного пота, я вяло чертыхался и ждал, когда кончится туннель. Нет, решено, если следующий сон приличный, останусь в нем.
Туннель кончился.
Сон?мечта. Я понял это сразу.
Великий Гипнос, то что нужно! Только бы не проскочить…
Мои пальцы разжались, я скатился со спины инуа и упал на мягкий песок.
А теперь можно и расслабиться.
Я сел и осмотрелся.
В этом сне был вечер, и большое багровое солнце висело над самым горизонтом, так что на спокойной воде большого, неправдоподобно синего озера лежала золотая дорожка. Где?то недалеко кричала озерная чайка. Мягкий теплый ветерок обдувал мне волосы.
И был покой. Не верилось, что где?то в этом сне может прятаться опасность. И куда?то ушло дикое напряжение этого невероятно длинного и насыщенного приключениями дня.
Я снял ботинки и повесил их на ближайший куст, прошелся по песку, чувствуя, как он покалывает ноги и скрипит. Нет, совсем не так, как по желанию зморы скрипел под моими ногами асфальт. Сейчас это был самый обычный скрип. Скрип песка под босыми подошвами. И слава богу.
Я посмотрел в ту сторону, куда убежал инуа. Его уже не было видно. Очевидно, он нырнул в расположенный там, на противоположном конце этого сна?мечты, соединительный туннель.
Счастливого пути, моя чудная лошадка. Желаю тебе найти подходящий сон. Прости, если это возможно, за то, что я уничтожил твой. Поверь, у меня не было выхода.
Я сплюнул на песок.
Великий Гипнос! Не хватало мне еще расчувствоваться.
У меня не было выхода. Любой другой инспектор снов на моем месте поступил бы точно так же.
А теперь я должен отдохнуть и хотя бы на время забыть обо всем. Можно даже искупаться. Кстати, почему бы и нет?
Я разделся и развесил одежду на кустах. Слабый ветерок колыхал ее, играл рукавами моей куртки, штанинами брюк. Будь моя одежда белой, получилось бы, что я развесил флаги капитуляции.
А если и так? Разве что?нибудь от этого изменится?
Вода была теплой. Она подхватила меня, понесла, словно ласковые ладони матери.
Я отплыл от берега метров на сто и, перевернувшись на спину, раскинув руки, замер, отдавшись, доверившись воде, став ее частью, растворившись в ее покое.
И тут опять закричала озерная чайка. Что?то тупое и холодное ткнулось мне в бок. Я вздрогнул, перевернулся на живот, нырнул и увидел большую рыбу с круглыми, похожими на серебряные блюдца глазами. Видимо, я ее испугал, потому что рыба ударила хвостом и ушла на глубину. Я смотрел, как медленно, грациозно она растворяется в зеленоватой, скрывавшей дно дымке. А потом у меня кончился воздух, и я вынырнул на поверхность.