— Что здесь происходит? — голос-то какой командный и резкий. Таль повернулся, чтобы взглянуть на его обладателя. Точнее, обладательницу, эльф с такими вот формами мужчиной по любому быть не может. Потому что это против законов природы.
— Тиллатаэль! Ну, наконец-то! Мы уже заждались! — в голосе командира звучали нотки облегчения. Как у человека, точнее, эльфа, которому нечаянно удалось сбросить с плеч обузу принимать решение за остальных.
За спиной прекрасной эльфийки (а видел ли кто уродливую эльфийку?) возвышался громила-варвар с топором в руке. Далее находился непонятного вида человек, а рядом с ним… Мастер Лур! Таль потряс головой, отгоняя мираж. Учитель отказывался исчезать наотрез.
— Учитель! — радостно завизжал Бол и бросился обниматься. Самое меньшее, месяц на кухне за такое проявление чувств, мрачно подумал Ларгет. А то еще и прилюдная порка. Плюс за то, что накосячили с порталом. Плюс за то, что задержались в дороге. Плюс… А может, проще из лука застрелиться?
— Вот вы где, сорванцы, — голос Учителя совсем не был суровым. Наоборот, мягким, доброжелательным и… растроганным, что ли. — Ох, и задали вы мне работы!
— Простите нас, Учитель! — вот что у Бола хорошо получается, так это вымаливать прощение. Ну где, скажите на милость, найдешь такое каменное сердце, чтобы устояло против подобного невинно-виноватого голоса?
— Там посмотрим, — да что там смотреть, уже простил, по всему видно. Знать, развлекла Учителя погоня за двумя сумасбродными учениками. Или у него что с эльфийкой этой завязалось? По всему видно, Мастер зря времени не терял.
— Мастер Лур, маг, — эльфийка взяла инициативу в свои руки. — Нанок, воин из Кассарада. Эрл, оборотень.
Последнее имя вызвало громкий вздох изумления. Надо же, оборотней не видели. Правда, Таль и сам пока ни одного не наблюдал, но пока этот самый Эрл в человеческом обличии, смотреть-то особенно не на что. Зато у Бола виноватое выражение лица как корова языком слизнула. Вон как глазенки-то разгорелись! Как есть, опять какую шкоду задумал.
— Но вам-то пистон в задницу по любому обеспечен, — сказал Мастер Лур, нимало не впечатленный титулами своих спутников. Ой… когда Учитель начинает говорить языком уличных мальчишек, то либо обещанный пистон будет тот еще, либо вообще обойдется без оного. Тут уж одно из двух, причем второй вариант малость предпочтительней. Раз этак в сорок-пятьдесят.
— А мы что? Мы ничего, — Бол стал самой невинностью, только глазенки хитрые подозрительно так блестят.
Таль и сам бы ему поверил, если б знал чуть хуже.
— Они ни в чем не виноваты, — решительно бросилась на защиту Лани. Похоже, слова насчет пистона в задницу ее изрядно впечатлили. Интересно, с чего бы это?
— Разберемся, — дипломатично отмазался от спора Учитель. — Кстати, о птичках, с чего бы такая красивая девушка становится грудью на защиту двух лоботрясов?
И взгляд перевел на грудь. Ай-ай-ай, а еще называется, Учитель! Совсем, Блин, одичал в этих странствиях. Вон, Лани сразу смутилась и даже покраснела. Хотя, если уж быть совсем честным, посмотреть-то есть на что. Без дураков, есть. Да и с ними — тоже найдется, на что.
— Тиллатаэль, а это кто? — спасибо остроухим, отвлекли внимание от щекотливой темы. Все так дружно обернулись выяснить, кто же там еще есть, что о Лани и Тале забыли. Вроде, ничего необычного, все те же эльфы в количестве штук примерно двадцати, только почему-то в голубых плащах.
— Леарни, — коротко бросила девушка эльфийской наружности. Будто это что-то объясняло. Таль, например, понятия не имел ни о каких леарни. Но эльфы, видать, о чем-то подобном слышали, вон как сразу посерьезнели. Э, да и руки к оружию потянулись. Интересно, чем леарни эти самые им так насолили?
— Отверженные, — прошипел командир. А, вон оно как, оказывается, леарни — это отверженные. Изгои, то есть. Ну, тогда понятно, кому они, к Блину, нужны, изгои-то?
— Голубые эльфы, — добавил его, видимо помощник.
А это еще понятнее. Голубых никто не любит, даже эльфы. Вон они какого рода изгои-то, а так по виду, и не скажешь. Нет, кто как, а он, Ларгет, спиной к ним нипочем не повернется.
— Они пойдут с нами, — это опять эльфийка. А голос-то каков, что твой камень. Да куда там камню, чисто сталь семиградская.
— По какому праву? — да что же у них у всех голоса так окаменели? Того и гляди, мечи похватают и махаться начнут. Дивный, Блин, народ — эльфы.
— Совет в моем лице дает им шанс искупить свою вину.
Нет, ну сейчас точно что-то будет. Как Бореслав говаривал, «щас прольется чья-то кровь». Вон как эльф побагровел, пальцы гарду меча теребят. А эльфийка, наоборот, спокойна и хладнокровна, руки сложила, противника взглядом опускает до уровня человека. Зато громила рядом, по виду вылитый варвар, как их в комиксах рисуют, напрягся отчего-то. Глаза как у пьяного быка, руки будто из топора масло выжать собираются.
— Ой, Хозяин, не дави так, больно же, Блин!
А вот тут уже и сам Ларгет глаза выпучил, как рыба-сомнамбула. Блин проклятый, да это же топор разговаривает! Одно из двух, либо жизнь куда удивительнее сказок, либо у него, Таля, крушу снесло напрочь и окончательно. И неизвестно еще, что лучше, последнего рассудка лишиться, или жить в мире, где любой топор у тебя может «Как дела?» спросить.