Праздник Танабата в Японии посвящен любви. Бамбуковая рощица, высаженная специально для подобных торжеств, была украшена, увешана, просто-напросто отягощена тысячами полосок цветной бумаги. Молодые люди, чаще всего девушки, навешивали на деревца все новые странные листья. Плакаты напоминали содержание мифа, рядом шел спектакль на временной сцене. Две звезды полюбили друг друга, но влюбленных разделил Млечный Путь. Только раз в год, на седьмой день седьмого месяца лунного календаря, любовники могли встретиться, правда, если ничто не предвещало дождя.
Элли глядела в хрустальную синеву горного неба и желала им добра. Молодой человек, как утверждала легенда, был чем-то вроде тамошнего ковбоя, он стал звездой Альтаир — спектральный класс А7. Девушка была пряхой, и ее символизировала Вега. До включения Машины оставались считанные месяцы. Совпадение их поездки с праздником, посвященным Веге, казалось Элли далеко не случайным. Конечно, решила она, человек, знакомый со многими культурами, найдет в разных странах легенды едва ли не обо всех ярких звездах. Эта легенда родилась в Китае. Си познакомил с ней Элли еще несколько лет назад в Париже на первой конференции Всемирного консорциума «Послание».
В больших городах праздник Танабата уже отмирал понемногу. Официально оформленный брак переставал теперь быть нормой, и сочувствие к разлученным любовникам более не воспламеняло сердца. В Саппоро он еще пользовался популярностью — в связи со все еще бытовавшим неприятием браков между японцами и айнами. На острове подвизались своего рода частные детективы, за плату они уточняли родословную женихов и невест. Наличие в жилах крови айнов считалось вполне достаточным поводом для отказа. Памятуя о собственной судьбе, Деви разражалась едкими комментариями. Эда невозмутимо слушал, хотя, конечно, был знаком с историей небесной пары.
Празднование Танабата в городе Сендай на Хонсю в тот день было главным угощением, которое японское телевидение подносило людям, едва ли умевшим отличить Вегу от Альтаира. Элли подумала, будут ли веганцы вечно транслировать Послание на Землю? Поскольку работы велись и в Японии, телевизионные комментаторы во время праздничной передачи уделяли заметное внимание Машине. Но Пятерку, как их иногда называли, в студии не приглашали, вообще об их присутствии в Саппоро было известно немногим. Но Эда, Сукхавати и Элли везде узнавали, так что обратно по бульвару Обори они шли под разрозненные аплодисменты прохожих. Многие кланялись. Громкоговоритель возле музыкального магазинчика поливал улицу рок-н-роллом. Элли узнала песенку «Я от тебя не отлипну» темнокожей группы под названием «Белый шум». Под вечерним солнышком грелся старый барбос с покрасневшими глазами, слабо завилявший хвостом, когда Элли приблизилась.
Японские комментаторы толковали о Машиндо, пути Машины, полагая, что все люди в равной степени отвечают за будущее крохотной планеты. Подобные мысли начинали звучать в некоторых религиозных проповедях. Правоверные по-прежнему не признавали ни инопланетных знаний, ни Машины. Если воззрения человечества относительно его места во Вселенной имеют религиозное значение, думала Элли, значит, Землю потрясает теологическая революция. Машиндо уже успел оказать воздействие на европейских и американских хилиастов. Но что будет, если и Машина не заработает, и передача закончится? Даже если мы ошиблись при переводе и интерпретации Послания или в инженерных работах, даже если мы не сумеем ничего более узнать о веганцах, все-таки теперь нам известно, что мы не одни во Вселенной и чужаки много мудрее нас. На кое-то время понимание этого объединит планету, подумала Элли.
Она спросила Эда, случалось ли тому хоть однажды испытать чувство религиозного благоговения.
— Да, — отвечал он.
— И когда же? — его приходилось расшевеливать.
— Когда я впервые взял в руки труды Евклида и когда я в первый раз понял закон тяготения Ньютона, уравнения Максвелла и общую теорию относительности. И еще во время моей работы над суперобъединением. Мне посчастливилось — я испытал много религиозных откровений.
— Нет, — возразила Элли. — Вы знаете, что я имею в виду… что-нибудь не относящееся к науке.
— Никогда, — мгновенно отозвался он. — Никогда без науки…
Он кое-что рассказал ей о привычных от рождения верованиях. Эда вовсе не считал, что вера как-то ограничивает его, ведь она давала ему спокойствие.
Эда вовсе не считал, что вера как-то ограничивает его, ведь она давала ему спокойствие. Он видел в ней огромную пользу. Секта образовалась относительно недавно, основал ее Мирза Гулам Ахмад в Пенджабе одновременно с Христианской наукой или Обществом свидетелей Иеговы. Деви слыхала, что Ахмадие продолжает привлекать к себе новых адептов. Но особенным успехом секта пользовалась в Западной Африке. Ее происхождение связывалось с эсхатологическими мотивами. Ахмад был объявлен махди[48], появление которого мусульмане ожидали в «конце света». Он объявил себя также явленным Христом, воплощением Кришны и буруз — воплощением Мухаммеда[49]. Христианский хилиазм заразил и Ахмадие, и теперь правоверные также ожидали Второго пришествия. Наиболее подходящей датой Второго пришествия Мирзы Гулама Ахмада в качестве махди считалась столетняя годовщина его смерти — 2008 год. Мессианская лихорадка сотрясала земной шар и вовсе не собиралась утихать… Элли выразила свои сожаления относительно неистребимых иррациональных наклонностей рода человеческого.
— Ну зачем такое уныние на празднике любви, — заметила Деви.