— Если по прямой, то немного меньше… Наверное, — пожал плечами ведун. — Если же проезжими путями, то раза в три больше получится.
— Четыре, четыре, четыре, — сложил пальцы купец и отмахнулся: — А, все едино никто не поверит. Чего делать-то станем, колдун? Как архаровца этого искать?
— По следам.
— Дык, уж который день следов этих не видывали! Затоптаны вконец.
— Значит, пойдем по тем следам, что видны, — невозмутимо ответил ведун. — А там спросим. Глядишь, и услышим чего интересного. Выбирай.
— Чего?
— След выбирай.
— А какой?
— Какая разница? — хмыкнул Олег. — Любой. Наудачу.
— Ну, — сбив на лоб шапку, зачесал в затылке купец. — Ну коли наудачу… Тогда вот этот, — ткнул он пальцем вниз. — Этот вроде пошире иных будет.
— Этот так этот, — согласился ведун, и всадники снова перешли на рысь.
Санный след тянулся вниз по реке примерно с версту, после чего вдруг повернул на узкую протоку, по которой всадники едва протиснулись втроем. После ледяного простора, по которому они мчались несколько дней, здесь, между осинами и когтистыми кустами шиповника показалось тесно, как в сундуке. Километра через три они, правда, привыкли, вытянулись в цепочку — и тут след повернул на ручей всего в сажень шириной.
— Еще чуток, и у него сани застрянут, — недовольно буркнул купец.
След, словно услышав предупреждение, выскочил на пологий бережок, поструился между соснами, свернул к ивовым кустам, пробил через них проход — именно пробил, по сторонам валялись сломанные ветки, — и выскочил на длинную прогалину, вытянутую в северном направлении, похожую на вырубку под линию электропередач. Ширины в ней было метров сто, может, чуть больше, а вот длина уходила куда-то за горизонт. На краю прогалины стояли несколько чумов. Два из них были крыты шкурами и имели наверху, сбоку от острой макушки, продых, из которого вился серый дымок, а три — крыты берестой и лыком, и никаких дымоходов у них не предусматривалось. Еще перед юртами стояла небольшая жердяная постройка с двускатной крышей, тремя стенами — но без окон и дверей. В центре виднелся очаг с черным котлом над ним, а также полочка, на которой аккуратными кучками лежали мелкие птичьи кости, пучки перьев и малопонятные овальные предметы: деревянная окантовка, внутри несимметрично натянуты нити в форме редкой паутины, а на паутине тут и там болтались одиночные перья.
В общем, то ли святилище, то ли кухня, то ли свалка для ненужного барахла. На шум из обоих крытых чумов выглянули плосколицые женщины с большими глазами. Черные волосы были заплетены в длинные косы, в которые для красоты добавлялись разноцветные атласные ленточки и птичьи перья. Одеты они были в длинные суконные халаты, расшитые красными и зелеными крестиками, увешанные бисерными кисточками, меховой бахромой и меховыми же вставками на плечах, груди, на поясе. Третьим наружу высунулся мужчина, гортанно рыкнул. Женщины тут же синхронно вздернули платки, закрывая лица, юркнули обратно за пологи жилищ.
— Урсула, — тихо предупредил Олег, — забери лошадей да отъедь в сторонку. Какие-то обычаи тут с женщинами непонятные. Как бы на скандал не напороться. Любовод, у нас в сумках подарки какие-нибудь найдутся?
— Не знаю… Ремень есть, с медными накладками. Среди раджафовского добра валялся.
— Прихвати. Может, и пригодится.
Они спешились, отпустили подпруги, перебросили поводья девушке. Невольница поворотила коня, поехала обратно к ивовым зарослям.
— Мир вам, добрые люди, — вышел из чума хозяин, с достоинством поклонился.
Он был удивительно похож на своих женщин. Почти такая же суконная одежда — правда, у мужчины на халате имелся меховой капюшон, а животик его поддерживался широким ремнем с двумя ножами разного размера и тремя кожаными мешочками. Такое же плоское лицо, узкий нос с вогнутой переносицей, черные глаза, черные же прямые волосы. Хотя, разумеется, никаких косичек хозяин стойбища не носил.
— Мир этому дому, — поклонились в ответ путники. — Да будет в нем всегда достаток, да поселятся здесь покой и здоровье, да наполнят его детские голоса…
— Благодарю вас, добрые люди, — посторонился мужчина. — И да пребудут в ваших стойбищах те же радости, что вы желаете моему порогу. Проходите, согрейтесь с дороги. Я велю женам сварить для вас горячего чая.
— Чая? — навострил уши Олег. — Благодарю от всей души, не откажусь.
Вслед за хозяином они прошли в чум, расселись вокруг весело приплясывающего в центре огонька. Здесь было тесновато — все помещение метров пять в диаметре, не больше, — зато тепло. Пол устилали шкуры, брошенные мехом вверх, на стенах висела старая, засаленная кошма. Женщина куда-то пропала. Видимо, успела уйти, пока они спешивались.
— Ныне хороша зима встала, — усевшись на пол напротив входа, начал разговор хозяин. — Снег первый выпал, мороз ударил — и спокойно. Снег греет, земле не холодно, трава не померзнет, по весне расти хорошо станет. Наст тонкий — олени до земли легко дорываются, не голодны. Слабых нет совсем. Волкам еды хватает — стада не тревожат, стороной обходят. Коли так и дальше будет, хорошая зима получится. Не тяжелая.