— Всё, — спешился Бий-Атил. — Завтра к полудню будем у Бигорана. Дальше начинаются земли Булгара. Злой там мир. Одни нищие, босые и голые ходят — иные в халатах из шелка, в чалмах и в золоте. Один голодает — другой за троих ест. Не поделится, не поможет. И богов у них нет своих, коим пожалиться можно, подмоги испросить, которых славишь в добрый день. Един у них бог на всех. Где же ему каждого-то услышать? Оттого и живут плохо. За стенами, в тесноте, в жаре и духоте страшной, в смраде и мухах.
Олег с кочевником из горной долины спорить не стал, огляделся из седла на все стороны. Под садящееся солнце поднималась высокая горная стена. Вершины, как и везде в этих краях, были пологими, лесистыми — но от того не становились низкими. Аккурат напротив ведуна гряда резко снижалась, но тут же набирала прежнюю высоту, уходя дальше на север. С востока под самый горизонт раскинулась лесистая равнина. Кроны заполняли все пространство за рекой — ни просвета, ни дымка, ни огонька. Просто тайга. Могучая нетронутая тайга.
— Прикажешь ставить юрту, чародей? — подскочил к нему Саакым, шмыгнул веснушчатым носом.
— Ни к чему лишние хлопоты. На рассвете двинемся дальше.
Новым днем дорога еще добрый час вела их на север, потом река вдруг резко повернула влево. Натоптанный тракт изогнулся вместе с ней, лиственные заросли оборвались. Перед путниками открылся широкий луг на добрых десять километров вперед. Сразу стало ясно, отчего горная гряда решила прерваться: в просвет между кряжами и уходила ставшая уже полноводной и широкой, как Москва, река. Между горным склоном и берегом тянулась ровная каменная стена из крупных валунов. Ее украшали всего две зубчатые башни, между которыми находились низкие черные ворота, обитые железными полосами. Несмотря на ясный день, створки были закрыты, по эту сторону стены никто не занимался обычными хозяйственными делами: почему-то никому не требовалось ни травы покосить, ни козу выпасти, ни за хворостом в рощу сходить, ни к лодке выйти. Впрочем, лодок у воды тоже почему-то не было.
Нукеры, наконец-то вырвавшись на простор, рассыпались вширь, из-за чего стало казаться, что с ведуном сюда пришли не четыре сотни, а добрая тысяча воинов.
Впрочем, лодок у воды тоже почему-то не было.
Нукеры, наконец-то вырвавшись на простор, рассыпались вширь, из-за чего стало казаться, что с ведуном сюда пришли не четыре сотни, а добрая тысяча воинов. Обоз продолжал катиться по тракту, пока в двухстах метрах от стены Середин не приказал возничим встать. Сам он в сопровождении Роксаланы и старейшин двинулся дальше, натянул поводья на удалении двух полетов стрелы.
— Мы пришли с миром! — крикнул он. — Мы идем в Булгар с хорошим товаром и пожеланиями дружбы! Откройте ворота!
— Видали мы таких друзей! — ответил кто-то с башни. — Они у нас выгребные ямы чистят! Убирайтесь прочь, вонючие пожиратели лягушек!
— Кто пожиратель лягушек? — недоверчиво переспросила Роксалана. — При чем тут они?
— Мы заплатим все подати! Мы честные торговцы! У нас много товара, мы отдадим его недорого!
— Тупые еноты! Сезон скотной торговли еще не пришел! Бараньи головы! Убирайтесь прочь! Нас не обмануть. Вот вам ворота! Вот! — одна за другой прилетели с башни и вонзились в землю в десяти шагах от пришельцев две трехперые стрелы.
— Булгары пускают их куда дальше вас, Бий-Султун, — оглянулся на старейшину Олег.
— У них персидские луки, чародей, — вздохнул кочевник. — Стоят вдвое дороже золота.
— Глядите, баба!! — вдруг разглядел кто-то из стражи. — У лягушатников бабы воевать начали! Эй, болотник! Сам меча держать не можешь?! Сними бабу с коня, сядь сверху, дурак! Дай нам, мы покажем, что сделать! — на разные голоса веселились воины.
— Это вы зря, ребята, — пробормотал Середин и покосился на спутницу.
Роксалана встретила его взгляд, пожала плечами:
— Они приняли нас за французов? Почему болотники? Разве мы спустились не с гор?
«Неужели не заметила?» — удивился ведун.
— Мы пришли с миром! — снова закричал он. — Пропустите хоть десяток погонщиков!
— Приходи, на кол посадим! — радостно ответил кто-то сверху, и на башнях радостно захохотали. — И бабу прихвати! Ей тоже кол найдется!
— Похоже, нам здесь не рады, — смирился Олег. — Уважаемый Бий-Султун, они вообще-то вас туда пропускают? Ну, жителей гор.
— Во время торга пускают, иных и так… Но по одному, по двое. Самое большее — втроем. И только без оружия. Совсем. Когда един зайдешь, все равно с мечом и ножом не пустят. По осени у нас тут торг бывает. Здесь, у стены. Мы скот продаем, кошмы, ковры, железо, медь. Они зерно дают, ткани, мускус, нити.
— С железом и медью скоро будет хуже… — вспомнил Олег намертво забитые норы гномов.
— Мужики ихние бабами стали, бабы — мужиками! — продолжали веселиться над воротами. — Сюда иди, дура! Тут тебе хороший кол найдут, у этих баб не получишь! Мы тебя научим, мы приласкаем…
— Ворота там двойные? — помимо сознания вдруг спросил Олег.
— Да, чародей, — кивнул кочевник. — Здесь толстые, потом проход под крышей, и еще одни, из дуба мореного. Толще первых.
— Плохо.
— Отчего, посланник?