— Эти призраки подлинных людей будут выдавать себя за великих полководцев, вернувшихся из мира мертвых, дабы взять в свои руки власть в Гранбретании. У вас даже будет собственная королева Флана, чтобы отречься от престола в пользу этого лже-Хеона.
— Юноша, вы наделены недюжинным умом для дикаря, — раздался вдруг у него за спиной томный голос.
Не отводя острия меча от горла Калана, Хоукмун посмотрел в сторону говорящего.
На дороге застыла странная фигура, сопровождаемая двумя стражниками Ордена Богомола. В руках солдаты держали огненные копья и чувствовалось, что они пустят их в ход без колебаний. Похоже, в этом мире теней были и другие живые люди кроме Калана, графа и самого Хоукмуна, Герцог узнал вошедшего по его маске. Она представляла собою действующий циферблат, отбивающий время каждые четверть, полчаса и час, а в полночь и полдень исполняющий первые восемь тактов «Временных антипатий» Шеневена. Циферблат был сделан из бронзы, покрыт эмалью и позолотой с перламутровыми цифрами и филигранными серебряными стрелками, которые приводились в действие золотым маятником, крепившимся на груди у мужчины.
— Так я и полагал, что вы должны быть где-то поблизости, лорд Тарагорм, промолвил Хоукмун, опуская меч под дулами направленных на него огненных копий.
Тарагорм, владыка Дворца Времени в старой Лондре, мелодично рассмеялся:
— Приветствую вас, герцог Дориан. Надеюсь, вы заметили, что двое моих стражников не похожи на этих Грезящих. Они сопровождали меня еще со времен осады Лондры, с того самого мгновения, как мы с Каланом окончательно убедились, что проиграли сражение. Принимая во внимание вероятность подобного исхода, мы заранее побеспокоились, приготовив себе маленькую дверцу с выходом в будущее. Прискорбный случай со взрывом машины на крыше дворца в действительности был лишь ширмой, которая скрыла мое незаметное исчезновение, и в то же время — доказательством моей гибели. Что же касается самоубийства Калана, то, как вы уже знаете, оно также было фальсификацией, и на самом деле он лишь совершил первый шаг в гущу множественной Вселенной. С той поры мы неплохо поработали вместе, хотя, сами понимаете, не обошлось без некоторых осложнений, Сделав шаг вперед, Калан завладел клинками графа Брасса и Хоукмуна. Граф нахмурился, но был слишком потрясен, чтобы оказать сопротивление. Он впервые увидел перед собою Тарагорма, владыку Дворца Времени.
А тот продолжал, явно забавляясь сложившейся ситуацией:
— А теперь, когда вы оказали нам честь своим визитом, у меня возникла реальная надежда положить конец всем этим нежелательным осложнениям. Не без вашей помощи, разумеется. Мог ли я раньше мечтать о подобной удаче? В ней я вижу истинный перст судьбы. Вы всегда были невероятным упрямцем, Дориан Хоукмун.
— И как же вы намерены этого достичь… Избавиться от осложнений, которые сами же и создали?
Герцог скрестил руки на груди.
Циферблат часов слегка склонился в сторону, но это нисколько не повлияло на регулярное движение маятника. Часы были приспособлены к любому движению тела Тарагорма.
— Скоро вы узнаете об этом, когда мы вернемся в Лондру. Разумеется, я говорю о подлинной Лондре, где нас уже ждут, а не об этом жалком подобии. Впрочем, это была идея Калана, а не моя.
— Идея, которую вы поддержали, — обиженно парировал Калан. — Именно я взял на себя весь риск, курсируя, точно челнок, сквозь мириады измерений…
— Не будем посвящать наших гостей в свои мелкие дрязги, барон Калан, предупредил его Тарагорм. Их отношения всегда несли на себе оттенок соперничества. Он поклонился графу Брассу и Хоукмуну:
— Не будете ли вы столь любезны последовать за нами, пока мы заканчиваем подготовку к возвращению в наш дорогой старый город?
Хоукмун не шелохнулся.
..
— Не будем посвящать наших гостей в свои мелкие дрязги, барон Калан, предупредил его Тарагорм. Их отношения всегда несли на себе оттенок соперничества. Он поклонился графу Брассу и Хоукмуну:
— Не будете ли вы столь любезны последовать за нами, пока мы заканчиваем подготовку к возвращению в наш дорогой старый город?
Хоукмун не шелохнулся.
— А если мы откажемся?
— Тогда вы останетесь здесь навсегда. Вам прекрасно известно, что своей рукой мы не в силах сразить вас, и пользуетесь этим. Но жить здесь — или умереть в другом месте.., это все едино, друг Хоукмун. А теперь извольте прикрыть ваше обнаженное лицо. Я сознаю, что мое требование может показаться вам верхом дерзости, однако в некоторых вопросах я ужасно старомоден.
— Тогда я сожалею, что чувствую себя оскорбленным, — парировал Хоукмун.
Он позволил стражникам увести себя по коридору. На пороге он обернулся, чтобы поклониться Флане с померкшим взором и всем остальным, которые, казалось, уже прекратили дышать.
— Прощайте, печальные тени. Надеюсь, мне все же удастся освободить вас.
— Я тоже надеюсь на это, — произнес Тарагорм. В этот миг стрелки на циферблате маски сдвинулись на одно деление, и часы принялись отбивать время.
Глава 3
ГРАФ БРАСС ВЫБИРАЕТ ЖИЗНЬ
И вновь они оказались в лаборатории барона Калана.
Хоукмун испытующе взглянул на двоих стражей, которым отдали их оружие, и почувствовал, что граф Брасс также взвешивает их шансы в драке.