Ринсвинд очнулся и вздрогнул. Похоже, он промерз до самых костей.
Значит, вот оно как бывает, подумал он. Умерев, ты попадаешь в сырое, леденящее, затянутое туманом место. То есть в Гадес, где скорбные души Усопших вечно бродят по печальным болотам и призрачные огоньки прерывисто мерцают в окружающей… Минуточку…
Неужели в Гадесе и в самом деле так неуютно? А Ринсвинду было очень неуютно. У него ныла спина, в которую впился какой-то сук, болели разодранные сучками руки и ноги, а судя по тому, как себя чувствовала голова, она совсем недавно ударилась обо что-то твердое. Если это действительно Гадес, то житье здесь, должно быть, адское… Минуточку…
Дерево… Он сосредоточился на всплывшем в мозгу слове — настоящее достижение, если учитывать звон в ушах и мелькающие перед глазами огоньки. Дерево. Такая деревянная штуковина. Точно. Ветки, прутья и все прочее. И застрявший в ветвях Ринсвинд. Дерево. Пропитавшееся влагой. Вокруг — холодное белое облако. А вот это странно.
Он был жив-живехонек и лежал, покрытый синяками, в небольшом терновом кусте, который рос в расщелине утеса, выступающего из пенисто-белой стены Краепада. Осознание этого факта ударило его подобно ледяному молоту. Он вздрогнул. Куст предупреждающе хрустнул.
Что-то голубое и смазанное пронеслось мимо Ринсвинда, ненадолго окунулось в грохочущие струи, выпорхнуло обратно и уселось на веточку рядом с его головой. Небольшая птичка с хохолком из синих и зеленых перьев проглотила маленькую серебристую рыбку, которую выхватила из Краепада, и принялась с любопытством разглядывать волшебника.
Ринсвинд заметил, что вокруг летает множество таких птичек.
Они зависали в воздухе, стрелой бросались из стороны в сторону и легко скользили над поверхностью воды. То и дело одна из них поднимала фонтанчик пены, похищая у водопада очередной обреченный кусочек. Несколько птиц сидели на ветвях. Они сверкали всеми цветами радуги, как драгоценные камни. Ринсвинд был очарован.
По сути дела, он был первым человеком, встретившимся с краеловками, крохотными существами, которые давным-давно выработали образ жизни, уникальный даже для Плоского мира. Задолго до того, как крульцы построили Окружносеть, краеловки изобрели свой собственный метод патрулирования Края света в поисках поживы.
Присутствие Ринсвинда их ничуть не обеспокоило. На одно короткое, но леденящее мгновение он представил себе, что проведет остаток жизни на этом кусте, питаясь сырыми птицами и той рыбой, которую сумеет выхватить из клювов краеловок, когда пташки будут проноситься мимо.
Куст еще раз хрустнул. Ринсвинд заскулил, обнаружив, что сползает вниз. Однако он успел-таки ухватиться за ветку. Только рано или поздно он заснет, руки его разожмутся и…
Окружающий мир слегка заметно изменился, небо приобрело едва заметный пурпурный оттенок. В воздухе рядом с кустом стояла высокая, облаченная в черный плащ фигура. В одной руке она держала косу, а ее лицо было скрыто в темных глубинах капюшона.
— Я ПРИШЕЛ ЗА ТОБОЙ, — произнес невидимый рот голосом, тяжелым, как сердцебиение кита.
Куст снова затрещал, и о Ринсвиндов шлем ударился камушек — это один из корней выскочил из скалы.
Смерть лично являлся за душами волшебников.
— А от чего мне суждено умереть? — спросил Ринсвинд.
Высокая фигура явно растерялась.
— ЧТО-ЧТО? — переспросила она.
— Ну, я ничего себе не сломал и не утонул, так от чего же я умру? Нельзя умереть просто от Смерти. Должна быть какая-то причина, — объяснил Ринсвинд.
К своему крайнему изумлению, он уже не чувствовал ужаса. Чуть ли не впервые в жизни он никого не боялся. Жаль, что это ощущение долго не продлится.
Смерть наконец пришел к некоему заключению.
— ТЫ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ ОТ СТРАХА, — проговорил капюшон.
В голосе все еще звучали кладбищенские нотки, но теперь он неуверенно подрагивал.
— Не выйдет, — самодовольно заявил Ринсвинд.
— ПРИЧИНА ВОВСЕ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНА, — добавил Смерть. — Я МОГУ ВЗЯТЬ И ПРИКОНЧИТЬ ТЕБЯ.
— Эй, этого ты сделать не сможешь! Это же будет чистой воды убийство!
Фигура вздохнула и стянула с головы капюшон. Вместо ожидаемого ухмыляющегося черепа Ринсвинд обнаружил перед собой бледное и слегка прозрачное лицо расстроенного второразрядного демона.
— Похоже, я здорово напортачил, — устало сказал лже-Смерть.
— Ты не Смерть! Кто ты? — вскричал Ринсвинд.
— Золотуха.
— Золотуха?!
— Смерть не смог прийти, — обреченно объяснил демон. — В Псевдополисе сейчас страшнейшая эпидемия чумы. Ему пришлось отправиться туда и бродить по улицам, так что он послал к тебе меня.
— Но от золотухи никто не умирает! У меня есть права. Я волшебник!
— Хорошо, хорошо. Это был мой звездный час, — сказал Золотуха, — но взгляни на ситуацию с другой стороны. Если я ударю тебя этой косой, ты будешь таким же мертвым, как если бы это сделал Смерть. Никто ничего не узнает!
— Я узнаю! — огрызнулся Ринсвинд.
— Ты будешь мертв, — логично указал Золотуха.
— А ну чеши отсюда, — рявкнул волшебник.
— Все это замечательно, — сказал демон, перехватывая косу, — но почему бы тебе не войти в мое положение? Это задание очень важно для меня, а твоя жизнь, как ты сам признаешь, не столь уж восхитительна. Реинкарнация наверняка тебе поможет… ой.