— Ты!
Коротыш заулыбался и подтвердил:
— Я.
— Пойдешь со мной?
— Да.
— Ну вот и отлично.
Очевидно сообразив, что процесс найма работника совершен, аборигены медленно вернулись к своим делам.
Дождавшись того момента когда возле меня остался лишь один коротыш, я сказал:
— Пошли. Если будешь хорошо работать, получишь еще.
— Да… Готов отработать.
Не вдаваясь в дальнейшие разговоры, я двинулся вдоль по улице.
Для начала надо было увести своего наемника подальше от того места в котором он поступил мне в услужение. Если соглядатаи убийцы были среди тех, кто видел как я его нанимал, то они сейчас кинулись к своему хозяину, чтобы сообщить ему о моем появлении поблизости от его убежища. И еще, они наверняка должны были оставить кого-то, кто проследит куда я направлюсь.
Подумав об этом, я оглянулся.
Да нет, вроде бы никто вслед за нами не шел. Хотя, откуда я могу знать? Эти аборигены настолько друг на друга похожи. Может быть следят. И не один. Причем, избежать этого невозможно. Может быть и не нужно.
В самом деле, почему бы не попытаться определить кто именно из аборигенов за мной следит? Определить, захватить одного из соглядатаев, отконвоировать в резиденцию и хорошенько допросить.
Каким образом? Почему я считаю, что абориген, стоит его привести в резиденцию, тут же мне все и выложит? И каким методом я заставлю его говорить? Не подвергать же его пыткам? Да и удастся ли мне это? Не пожелают ли другие аборигены отбить своего соплеменника? Кто мешает им в мгновение ока опять вооружиться, и напасть на меня, так же как это произошло на пустыре? Причем, мне придется гораздо хуже, поскольку нападающих в этот раз может быть больше, а рядом со мной не будет кабланды.
И все-таки, что-то в этой идее было. Захватить одного из соглядатаев.
Захватить одного из соглядатаев. Нм… что-то было.
Причем, я вовсе не обязан его пытать, для того чтобы вытянуть необходимые мне сведения. Чем мог убийца привлечь к себе симпатии аборигенов, так, что они дали ему укрытие, и стали за него сражаться? Наверняка — деньгами. Кто мешает мне предложить захваченному соглядатаю сумму гораздо большую чем ему платит убийца?
Я еще раз оглянулся.
Пока, вроде бы, ни одного соглядатая не было заметно. Но это только пока. Если достаточно долго шляться по городу аборигенов, то они обязательно появятся. А уж там я попробую претворить мой план в жизнь.
— Что… я работать? — поинтересовался коротыш.
— Ты должен водить меня по городу и рассказывать.
— Инопланетяне?
— Нет, нет, — сказал я. — Только аборигены. Местные жители. Я хочу знать что находится в тех домах мимо которых мы будем проходить.
Коротыш издал тихий свистящий звук. Может быть он должен был означать удивление. Хотя, какое мне до этого дело? Лишь бы он выполнял свои обязанности.
— Да… — заявил мой добровольный провожатый. — Я расскажу.
Он остановился и ткнул пальцем в сторону ближайшего дома.
— Согласен, — сказал я. — Можешь начать с этого.
Пару раз кивнув, коротыш сообщил:
— В этом доме… делают радость. Синюю, величавую радость. Называется она лулалоун.
Гм… объяснение.
— И вы эту радость едите? — предположил я.
— Лулаолун… не есть. Получать через ощущения.
Я вздохнул.
Конечно, можно было потратить некоторое время на то чтобы узнать что именно представляет из себя эта синяя радость. И будь я здесь при других обстоятельствах, уж наверняка, попытался бы это сделать. Но не сейчас. Поэтому, пусть будет так. Синяя радость. Ее не едят, ее получают через ощущения. Согласен.
Но все же, еще пару вопросов задать стоит.
— А еще что делают в этом доме?
— Ничего. Создание радости… требует весь дом. Нельзя отвлекаться.
Угу. Стало быть, убийца здесь спрятаться не мог. Хорошо, пойдем дальше.
И мы пошли.
Я шел не спеша, стараясь внимательно запомнить каждый дом о котором получал какие-то сведенья. Все-таки, при внимательном рассмотрении эти дома оказались не такими однообразными. Особенности были, пусть незначительные, относящиеся к мелочам, но все же позволявшие запомнить что именно находится в том или ином доме. Коротыш шлепал рядом со мной и честно отрабатывал полученные деньги.
— Здесь… г-ррр-с… дом мечтательного созерцания дальнейших… хороших предощущений… проталкивающихся из неправильного прошлого.
Ага, понятно.
— А это дом действий направленных на повышение качества толкований… отличительных знаков принадлежности клана.
Другими словами — нашитых на балахоны ленточек. Тоже понятно.
— В этот присутствии говорят о том, что неполное соответствие… хс-с-с-с… ранней стадии личинок скверно сказывается на их понимании пятого угла.
Угу, вот так значит?
— Тут сообщают способность улучшения… проникать искривленным зрением в тайники расположенные за гранью… правильного понимания подмира… надзорного расположения… взаимозаменяемых искривлений внутриместа…
Уф… Куда я попал? Может этот коротыш мне попросту морочит голову?
Еще раз оглянувшись, и убедившись что за нами никто из аборигенов не следует, я остановился и спросил у своего провожатого:
— А где вы живете?
— Живете? — переспросил он.
— Ну да, отдыхаете, едите, спите. Где находятся ваши жилые дома?