— Чшапаефф… — медленно выговорил Барон.
— Что изволили сказать? — повернулся к нему Филимон.
— Чшапаефф, — повторил Барон. — Странно…
Ведь по преданию…
— Чего же здесь странного, ваше превосходительство? — не понял Филимон. — По преданию, Чшапаефф — так назывался замок, который захватил ваш досточтимый предок, вырвавшись из подземелья. Ну не захотел далеко ходить… Логичным будет предположить, что после выдающейся брачной ночи одурманенная любовью Гельда настояла на переименовании родимого дома в честь своего возлюбленного супруга.
Барон сверкнул глазами. Легионеры и мальчики с подносами брызнули в разные стороны. Вокруг трона мгновенно образовалось совершенно безлюдное пространство.
— А ты откуда знаешь про мои семейные предания? — вдруг спохватился Черный Барон.
— Обижаете, начальник! — сбился с принятого здесь тона Филимон. — Работаем по всем правилам евростандарта. Необходимо знать как можно больше про своего клиента, чтобы клиенту легче было угодить. И мне как непосредственному руководителю адской операции доверили ваше личное дело…
— А ему?! — грозно ткнул в меня пальцем Барон.
— Ему? Не-эт… — беззастенчиво соврал Филимон. — Как можно! Рядовым сотрудникам доверять тако-ое!
Кажется, Черный Барон успокоился. Но не совсем.
— Все-таки странно все получается, — проговорил он. — Название замка, захваченного моим предком, всегда казалось мне странным. Чшапаефф! А уж после того как я узнал о пророчестве… Угроза под именем «Чапаев» тянется из глубины веков — как такое может быть? И самое неприятное — замок получил такое угрожающее название после того, как в нем на славу потрудился не кто иной, как бес оперативный сотрудник, который, по идее, должен меня избавить от мерзкого желтого комдива Василия Иваныча, проживающего тем более в параллельном мире… — Он покрутил в воздухе пальцами. — Не сходится что-то… Не могу понять… И от этого как-то… не по себе. Надо бы вернуться к расшифровке семейных преданий…
— Не берите в голову, ваше превосходительство! — беспечно посоветовал Филимон. — Адольф здесь ни при чем! Это ведь не он… м-м… оказался выдающимся бойцом полового фронта, а непосредственно Чапаев! В смысле его личность в теле оперативного сотрудника Адольфа.
— Это-то меня и настораживает! — нервно вскрикнул Черный Барон.
— Что именно? Но вы ведь сами говорили об эффекте слияния личностей после многократного перемещения в параллельный мир и обратно! И о том, что этот эффект с течением времени все увеличивается, пока не достигнет максимальной точки, — тоже говорили! Все в порядке, ваше превосходительство, успокойтесь.
Мы с Адольфом для того и находимся здесь, чтобы вас защитить!
— Гм-гм… — пожевал губами Барон.
— Осталось последнее перемещение! И вы получите себе Чапаева для беспрепятственного набивания морды с последующим моральным уничтожением!
— Вон он как бодро крушит все направо и налево… — начал Барон. — А если…
— Никаких, извините, «если», ваше превосходительство! Вы недооцениваете бесовскую породу. Это, коли хотите, совершенно особое строение организма. Когда вы с Адольфом подпишете договор, он просто не сможет вам повредить, хоть сто Чапаевых в него вселись! Физиология такая! Для нас выполнение условий договора — четкая установка на подсознательном уровне. Вот так! Договор — подпись кровью — выполненные условия!
— Н-ну… Что же… В таком случае переходим от слов к делу. Подписываем договор, перемещаем беса Адольфа туда и обратно, получаем симбиоз Чапаева и беса, метелим это чудо селекции почем зря, и…
— И — полная победа! — торжествующе закончил Филимон.
— Что, прямо сейчас? — заволновался я. — Дайте мне хоть дух перевести! Я ведь только что через несколько столетий перелетел! Требую по крайней мере перекура! Филя, угости сигареткой…
Филимон зашикал и замахал на меня руками:
— Потом покуришь!
— Ванну принять! Одежду сменить! Ногти почистить! Подремать часок! Что вы за изверги такие? Я же могу помереть от нервного и физического истощения!
— Ничего, выдюжишь, — отмахнулся Барон. — Твое мнение, между прочим, никого не интересует. Делай как положено и помалкивай.
Честно говоря, я настаивал на небольшом антракте не потому, что очень уж устал. То есть не только поэтому. У меня, как и у Барона, что-то не сходилось в голове. Мучило ощущение, будто что-то исключительно важное я упустил. Надо было обдумать все произошедшее…
— Сию минуту! — отсек дальнейшие разговоры Барон. — Филимон, давай договор, стерильную иглу для прокалывания пальца, ватку и йод. Да позвать сюда охрану!
— Итак… — начал зачитывать условия Филимон. — Бес оперативный сотрудник отдела кадров преисподней Адольф в предстоящей смертельной схватке с его превосходительством Марком Рудольфом Опельгерцхайзеном, известным также как Черный Барон, обязуется ни при каких обстоятельствах не наносить физический либо моральный вред вышеозначенному превосходительству…
Два легионера под руки вели меня по городским улицам. Позади маршировал небольшой отряд элитных бойцов — десятка полтора самого зловещего вида мужиков гренадерского роста и с нашивками в виде козлиного черепа на груди и спине, следом за ними верзила денщик толкал трон Черного Барона, который оказался снабжен колесиками (я имею в виду трон, конечно, а не самого Барона), на манер инвалидной коляски. Сам Марк Рудольф Опельгерцхайзен, понятное дело, величаво восседал, оглядывая безлюдные, увешанные флагами улицы. За коляской… то есть за троном семенил Филимон. Встречные отряды Легиона отдавали нам честь, замирая по стойке «смирно», и провожали троекратным: «Славься, славься, Легион! Славься, славься, наш Барон!» Вороны, кружащиеся в воздухе, каркали почтительно.