Вокруг уже собралась приличная толпа. Люди всегда жадны до развлечений, а здесь им его предоставляли по полной программе. Наташу разглядывали с интересом и без враждебности, как она опасалась. Торговец тоже сообразил, что симпатии окружающих вовсе не на его стороне. Он сердито толкнул мальчишку к стражнику, а сам бросил кошелек на прилавок с той стороны от разложенного товара.
— Вот тут я его положил. А сам вышел поправить товар.
Наташа оценила расстояние до кошелька, потом оглядела мальчишку. Решительно подошла к нему, приподняла ему руку и измерила взглядом, потом вернулась к прилавку. Чуть отошла и глянула на вывеску.
— Вы Торнет?
— Нет, — торговец отвечал неохотно, но и избежать ответов под взглядами стольких зрителей не мог. — Господин Торнет владелец многих торговых лавок. Я наемный служащий.
— А-а-а. Ну тогда понятно, — кивнула девочка. — А я то думала, зачем вы врете.
— Что?! Даже от гостьи республики я не потерплю…
— Лжи? Да-да, я помню, вы сказали, что я сообщница вора. Я обещала вам это не забыть. Мальчишка, конечно, виноват, но вы виноваты больше. И вы врете. Кошелек ведь не здесь лежал, правда?
— Правда! — закричал вдруг мальчишка. — Он с краю прилавка лежал!
— Да какая разница, где лежал кошелек?! И потом, кому вы верите?!
— Разница большая. И верю я мальчишке по той причине, что с того места, где лежит кошелек сейчас он его схватить быстро не смог бы не рассыпав товара. Да и не увидел бы он его за ним. Взять его оттуда он смог бы только в том случае, если бы знал, что кошелек там лежит.
— Ну значит, он немного не там лежал.
— Вы забыли куда положили кошелек с четырьмя дежами? Тогда не удивительно, что у вас его украли. Но знаете, мне почему-то кажется, что все было немного не так. Четыре дежа — довольно приличная сумма. И деньги эти, скорее всего, не ваши. Я не права?
— Это выручка за товар, — торговец вдруг начал неожиданно потеть, постоянно протирая лицо какой-то тряпкой, чем окончательно убедил Наташу в правильности своей догадки.
— Вот и я о том же. Так небрежно обращаться с чужим имуществом. Зато если хотя бы на миг предположить, что в кошельке не было ни одного дежа, тогда становится понятна ваша забывчивость о том месте куда вы положили кошелек. И если предположить, что мальчик не соврал и кошелек лежал на краю стола… Вы либо не дорожите имуществом нанимателя, либо хотели, чтобы его украли. Знаете, я бы рекомендовала господину Торнету провести ревизию в вашей лавке.
— Что он обязательно и сделает! — вдруг раздался рык из толпы зевак и к лавке прорвался весьма солидного вида человек.
— Господин, — торговец даже побелел от страха. — Неужели вы поверите…
— Замолчи! Я давно подозревал тебя, но теперь…
Наташа попыталась взглядом отыскать воришку, но увидела лишь стражника, увлеченно взирающего на скандал и обрывок рубашки у него в руке. Девочка усмехнулась. Она полагала, что мальчишку придется выручать, но тот справился и сам.
— Пойдемте, уважаемая гостья республики, — усмехнулся маг, предлагая ей руку. — У вас поразительный талант, — говорил он ей, когда они уже далеко ушли от места происшествия.
— Вы умеете смотреть и, главное, делать выводы. Я ведь не понял, что торговец врал, а вы сразу все сообразили.
— Что это? Лесть, господин маг? — улыбнулась девочка.
— Почему сразу лесть? — притворно обиделся маг. — Я всегда говорю девушкам правду и только правду!
— И вы до сих пор живы? Вам очень сильно везет.
Маг расхохотался.
— Наташа, вы замечательный человек.
— Тогда вы ответите на пару вопросов замечательного человека? Скажите, дядя Гонс, а что было бы с тем мальчишкой, если бы он не сбежал?
— Ну, нарочно торговец подложил кошелек или нет, но его вина очевидна. Кошелек он все-таки украл, вне зависимости от того, сколько в нем было. Так что для начала в тюрьму, а потом на каторгу.
— На каторгу? — ужаснулась девочка. — Но он же совсем еще ребенок!
— Что поделать, закон один для всех. Тут еще все зависело бы от позиции суда. Он мог бы и проявить снисхождение из-за возраста, в этом случае мальчика отправили бы в работный дом. Но знаешь, если бы выбирал я, то предпочел бы каторгу — милосерднее.
— Ужасно! А суд… Как он проходит?
— Суд? Нобиля могут судить только нобили. Тут собирается специальное заседание сената и выбираются двенадцать судей. Суд по закону должен быть открытый. Решение выносится большинством голосов. А дальше уже в соответствии с законом, если признают виновным и освобождают, если невиновным.
— Ух ты. Почти суд присяжных. А не нобилей кто судит?
— Все то же самое, только двенадцать человек выбирают из граждан республики.
— А мальчишку кто бы судил?
— Этого вора? Да набрали бы первых попавшихся людей и все.
— Ладно. Тут я поняла. А если преступление, например, совершенно купцом против нобиля?
— Тогда специальная сенатская комиссия решает. Они набирают присяжных по договоренности с купеческой гильдией и сенатом. Наташа, ты немного не понимаешь, кто такие нобили. Это не некая социальная прослойка. Нобили сами купцы или банкиры. Поэтому преступление купца против нобиля или нобиля против купца — это внутреннее дело. И даже если преступление совершает наемный работник против нобиля, то и тогда, если работник гражданин республики, он имеет право на открытый суд.