— А мне нравится. — Пока он сбрасывал куртку, Розмари отворила дверь в кухню.
— А мне нравится. — Пока он сбрасывал куртку, Розмари отворила дверь в кухню. — Где тебя носило весь день? — Она открыла буфет.
— Мэр всю нашу компанию отправил на, самолете, в Олбани, — ответил Энди, — упрашивать губернатора насчет финансирования больницы.
Розмари достала вазу из резного стекла.
— И ты был в этой одежде?
— Ага, — кивнул он. — Губернатор чуть не лопнул от злости.
Мать и сын улыбнулись друг другу. Прислонясь к кухонному столу, он смотрел, как она ставит розы в вазу.
— У меня на сегодняшний вечер было кое?что назначено, но я отменил. Не махнуть ли в кино?
— Не могу. — Розмари выпрямила спину, искоса посмотрела на него. И пояснила, расправляя букет в вазе:
— Мне сегодня ораторствовать. Правда, недолго.
— Хотелось бы послушать, — сказал Энди.
— Поехали со мной. Только Джо повезет меня на своей машине. Она, кажется', двухместная.
— Трехместная.
Розмари опустила в вазу шланг и, наполняя ее водой, посмотрела на сына.
— Одно условие.
— Какое?
— Никаких «старичок», «старина», «дружище», — потребовала она. — Ни одного за весь вечер!
— Что ты имеешь в виду? Я не…
— Энди! — вытирая вазу, сказала она. — Не притворяйся! Ты, прекрасно знаешь, что я имею в виду.
— Ладно.. — Он направился к телевизору. — Ладно, ладно…
— Я полила в комнату. — Розмари переставила вазу на кофейный столик. — Хочу отдохнуть и кое?что записать. Если хочешь посидеть, в холодильнике половина пирога с ветчиной и швейцарским сыром. А хочешь, забери с собой. Я часам к шести что?нибудь закажу. Джо подойдет к половине восьмого.
— Ван Бурена показывают. — Энди с пультом дистанционного управления стоял перед телеэкраном. — Слышишь? Он вырезал из своей зажигательной речи все огнестрельное.
— Из?за ролика? — спросила Розмари.
— Да уж, следит за опросами.
На фоне небесной синевы Майк ван Бурен в ковбойской шляпе дышал инеем на несколько «журавлей».
— Сторонам не мешало бы чуток поостыть, верно я говорю? Вот что решили «Истинные Сыновья Свободы»: если их не будут «грузить», они, может, и передумают насчет зажжения свечей. Похоже, благодаря мудрому и сердечному посланию Розмари, ну и, конечно, Энди, мы снова объединяемся в нацию.
Энди хлопнул себя по груди и вскричал:
— Конец моей карьере! Розмари сказала со смехом:
— Господи Боже! Он сдвигается к центру! Из?за нас он станет следующим президентом. Энди рассмеялся и переключил канал:
— Этому не бывать, я тебе обещаю.
— Ты никогда не разбирался в политике.
— Сейчас можешь мне поверить.
Глава 12
Весь вечер творилась какая?то чертовщина. Пожалуй, только выступление прошло благополучно. Аудитория, вопреки ожиданиям Розмари, оказалась маленькой — около тридцати молодых мужчин и женщин, артистов и их друзей. Правда, в недостатке ответственности и целеустремленности их было не упрекнуть, они вели себя так, будто все наравне с Розмари участвовали в публичном чтении, репетиции или хэппенинге. Театр располагался в четырехъярусном зале на первом этаже особняка, сцена уступала размерами амфитеатру «БД». Попытка втиснуть на такие крошечные подмостки «Лютера», даже максимально урезанного, — настоящий вызов обстоятельствам.
Должно быть, внучка Дианиной подруги не из робкого десятка. Розмари ее не увидела — по словам помрежа Фила, бедняга легла в сент?винсентскую клинику лечить отошедшую сетчатку.
Благодаря содействию телефонной справочной службы Нью?йоркской публичной библиотеки Розмари удалось дословно цитировать Томаса Пейна[14] и Томаса Джефферсона[15]. Ее проповедь, адресованная новообращенным Зажигателям Свечей, заслужила бурные аплодисменты, после чего все толпились вокруг Розмари, просили автографы, и поздравляли, и говорили, что она прекрасно выступила и тому подобное. Энди сидел в последнем ряду на складном пластмассовом стуле, скрестив вытянутые ноги, сложив руки на груди и опустив голову. Джо, сидевший рядом с ним, улыбнулся Розмари и пихнул Энди локтем в бок.
Чертовщина творилась до и после.
Сначала в нескольких кварталах восточное на Кармин?стрит возник пожар — достаточно серьезный, чтобы привлечь к себе все ближайшие мобильные бригады телевидения.
В восемь тридцать, когда Фил сказал, что ждать больше нельзя и они будут сами записывать собрание на видеопленку, и все расселись, и ом поднял руки, призывая к тишине, — приехали полицейские машины.
И грузовик с подразделением саперов и собаками.
Оказывается, позвонил некий представитель организации со странным названием «Лютеране против Лютера» и взял на себя ответственность за взрыв бомбы, назначенный на девять часов. Голос был женский, вдобавок записанный на пленку. С вероятностью девяносто девять процентов это была ложная тревога, но пришлось немедленно эвакуировать здание и обыскать его от подвала до крыши. Извините, что поделаешь.
Джо был уже готов подогнать машину, но Розмари не на шутку завелась — подумать только, какой возмутительный эгоизм со стороны людей, называющих себя христианами! Взяв себя в руки и глядя на сочувственно настроенную публику, она решила, что речь послужит неплохим согревающим упражнением, репетицией более длинных выступлений перед более «трудной» аудиторией.