— Да что ты, Эндрю, брось! Вот увидишь, как они запрыгают, когда я скажу, что заинтересована. И не остынут, не беспокойся. Ты же знаешь, это правда.
Он встретил ее взгляд. Кивнул:
— Предполагаю.
— Предполагаешь?
— Мы назовем близнецов Эндрю и Розмари! — пропела рядом с ними женщина с огромным животом, обтянутым зеленым шелком.
Ей вторил супруг:
— Люблю вас обоих!
Оркестр заиграл «Синие небеса».
— Благослови их! — воскликнула Розмари, раскачиваясь вместе с Энди. — Скажи «люблю вас!».
Она дернула сына за волосы на затылке, и он посмотрел на танцующую пару. Сказал «люблю вас» и провожал взглядом, пока они не исчезли среди других танцоров.
Розмари глубоко вздохнула, пригладила ему волосы, прильнула щекой к его плечу. И тихо запела, поворачиваясь вместе с ним:
Ничего, кроме синих небес,
Отныне и навек.
Никогда не видал я,
Чтоб солнце сияло так ярко…
Энди потряхивал головой, словно гнал хмель, и улыбался танцующим вокруг.
Они остановились перед дверью ее номера. Джо выглядел несколько смущенным и растерянным. Его руки потянулись к голым плечам Розмари — и застыли совсем рядом, в одной десятой дюйма от них. Казалось, он не смеет преодолеть эту последнюю десятую часть дюйма, не может решиться на столь дерзостное интимное прикосновение, хотя и понимает, что оно будет ему дозволено… Более того, в данной ситуации неприлично не совершить этой дерзости.
— Мама Энди, — в каком?то священном ужасе произнес он. — Мне даже не верится…
Дежурный в холле отсутствовал. Возможно, парню успели подсказать, что ему самое время прогуляться в туалет и подольше мыть руки.
— Джо, — решительно сказала Розмари, — иногда слава и впрямь ударяет мне в голову. Но вообще?то я хорошо осознаю, что Энди не Иисус, а я не дева Мария. Меня зовут Розмари, фамилия моя Рейли, и я родом из Омахи.
Но вообще?то я хорошо осознаю, что Энди не Иисус, а я не дева Мария. Меня зовут Розмари, фамилия моя Рейли, и я родом из Омахи. Мужчины в нашей семье университетов не заканчивали, зарабатывали на жизнь физическим трудом, должали мяснику и булочнику. Словом, я не графского рода.
Джо сделал глубокий вдох, выдохнул короткое «Ясно!» — решительно обнял Розмари и приблизил свой рот к ее рту. Она с готовностью обвила руками его шею, и они слились в долгом поцелуе.
Когда они разъединились, она улыбнулась ему, достала из свой сумочки карточку?ключ, вставила ее в прорезь замка и открыла дверь.
Повинуясь указующей ладони, Джо вошел первым. Розмари последовала за ним и заперла за собой дверь.
В гостиной она достала из бара две миниатюрные бутылочки «Реми Мартена» и два бокала. Они сели на софу, чокнулись, выпили — и долго?долго обнимались и целовались в едва освещенной комнате.
После очередного поцелуя, нежно гладя ее щеку, Джо произнес:
— Должен тебе кое?что сказать… С тех пор как я расстался с Ронни, я вел отнюдь не монашеский образ жизни. А поскольку кругом гуляет такая зараза, я считаю своим долгом провериться, прежде чем мы… ну, ты понимаешь… Не хочу подвергать тебя риску. Но у меня есть предложение. Буду рад, если ты согласишься.
— Что за предложение?
— Насчет новогодней ночи. Все мы будем торжественно зажигать свечи по случаю наступления двухтысячного года — и вам с Энди придется делать это перед камерами и при огромном стечении публики. Поскольку это будет в семь часов вечера по нашему времени, то мы с тобой могли бы зажечь свечи еще раз — уже в полночь, будучи только вдвоем. Пару лишних свечей я уж как?нибудь припасу.
— Замечательно придумано, Джо, — с улыбкой согласилась Розмари.
Они снова слились в долгом поцелуе.
— По?моему, это здорово — начать новое тысячелетия с хорошего… м?м?м! Розмари рассмеялась.
— Давай выпьем за грядущий хороший «м?м?м!» — сказала она.
— Полагаю, по количеству секса первая ночь двухтысячного года переплюнет любую ночь в предыдущие десять веков. Как только потухнут свечи, все побегут по койкам — и такой скрип пойдет по всей планете!
Тут они весело чмокнули друг друга в губы и уже на пару расхохотались.
Отсмеявшись, Джо сказал:
— Вот уж никогда не думал, что между нами может что?нибудь быть. Приятнейшее чудо, черт возьми!
— А для меня это не сюрприз, — весело заявила Розмари. — Когда я увидела тебя в первый раз, то сразу решила: старичок, но какой сексуальный!
— Ну, спасибо, Розмари. Всем комплиментам комплимент!
— Да ты не дуйся. Я ведь тогда по инерции продолжала считать, что мне тридцать один… Впрочем, я и сейчас временами забываю о своем реальном возрасте.
— И правильно делаешь. Целуешься ты как восемнадцатилетняя.
— Правда? — сказала она и отставила бокал, чтобы поцеловать Джо еще раз.
Глава 10
Несмотря на то что они с Джо промиловались далеко за полночь, следующим утром Розмари проснулась рано и со свежей головой.
А возможно, она проснулась такой свежей именно оттого, что они с Джо промиловались далеко за полночь. Похоже, она почти позабыла, насколько это приятно — быть в близких отношениях с мужчиной, даже в тех жестких границах, которые установил милый и деликатный Джо. Она не в обиде на него. Отнюдь. Ей даже по вкусу такое неспешное, поэтапное возвращение к сексуальной жизни: ведь как?никак она не была с мужчиной целых семь лет — и это по ее часам, а если добавить двадцать семь лет комы, то выйдет тридцать четыре года без секса. Тридцать четыре года. От одной мысли рехнуться можно!