Однако любопытно было бы хоть краем глаза посмотреть, что это за бесы такие.
Нет, конечно, Орланда знала о существовании всевозможных демонов и злобных духов, посылаемых сатаной христианам во искушение и для испытания их веры. У матушки-настоятельницы даже особый свиток имеется, где об этом всем подробно прописано. Да еще и с картинками!
Свиток этот хранился с крайними предосторожностями. Не приведи Господь, в руки имперских стражей порядка попадет. Достанется тогда бедным монашкам за сбережение крамольных сочинений, подрывающих устои государственной религии. Ибо в писании том в разряд сатанинского племени были зачислены практически все боги и богини Империи за исключением Христа и его святых.
И надо же было именно здесь этому огоньку появиться. Как не вовремя!
Орланда и сама не заметила, как, погруженная в тягостные размышления, оказалась у входа в очередной коридор. Таинственный огонек исчез как раз в этом месте.
— А ты что об этом мыслишь? — испросила совета у пятнистого напарника.
Ваал пробурчал что-то неопределенное. Думай, мол, сама.
Желудок хватанул очередной спазм голода, и это стало последней каплей.
Девушка решительно ступила в коридор.
«Хм. И кто это здесь умудрился забыть факел? Да еще и не погасил его? Не он ли и был тем самым путеводным огоньком? Посмотрим, посмотрим».
Странности на этом не закончились.
Послушница обнаружила, что коридор отнюдь не был заброшенным, как подобало бы в запретном месте. Не было ни вековой пыли, ни хлама. Зато кто-то совсем недавно поставил здесь пяток новых и крепких дубовых дверей. С тяжеленными запорами и замками. Четыре были заперты.
А вот пятая, самая дальняя, оказалась чуток приоткрытой.
Быстренько перекрестившись и зажмурившись, Орланда шмыгнула внутрь.
Когда девушка вновь решилась открыть глаза, то увидела (да-да, увидела, поскольку в помещении, в котором она очутилась, мерцал неясный свет, льющийся неизвестно откуда) три давешних бочонка со святой водой.
— Хорошенькое дело! — не удержалась она от восклицания.
Это что, новый способ борьбы с нечистой силой? Иначе зачем было бы тащить сюда эту, как ее… «О'Болонь»?
Кусичек, уже успевший выбраться из ее кармана, прыгнул на пол и ринулся куда-то за бочки.
— Эй, погоди! — испуганно крикнула Орланда ему вдогонку.
— Эй, погоди! — испуганно крикнула Орланда ему вдогонку.
Какое там. Только ушастого и видели. Никак учуял что-то вкусненькое.
У Орланды и самой голова закружилась от одуряющих запахов. Хапнула рукой наобум, что оказалось поближе.
Кольцо колбасы.
— Ой! — обрадовалась.
— Ох!!
Это уже по поводу изрядного шмата сала, лежавшего бок о бок с тазиком, доверху наполненным колбасами.
— Ах!!!
Так приветствовала пирамидку из сырных кругов.
Да в этаком бастионе она и сама бы не прочь посидеть хоть целый год в затворе, обороняясь от легиона демонов. Как отцы-отшельники в пустынях, о которых читала послушницам матушка Кезия. Святой Антоний там или Иероним.
Ну, первым делом нужно наесться до отвала. Прямо на месте.
— Вку-усно-о-о…
— Ага! — согласился кто-то рядом.
Юная обжора чуть не подавилась куском пряной жирной колбасы, засунутой в рот одновременно с ломтиком острого сыра.
— Я больше не бу-уду! — на всякий случай заревела она. — Это в первый и последний ра-аз!
— Так я тебе и поверил! — насмешливо сказали в ответ скрипучим мужским голосом.
Мужским?! Как же это?! В женской-то обители! Вор! Насильник!! Душегубец!!!
— Дя-а-де-энька! Не надо! У меня нет ничего. Я хорошая-а!!
— А я ж разве говорил, что плохая? Только и усомнился, что впервой этим занимаешься. Что я, не видел, как ты давеча пять пучков салата с огорода снесла? А до этого, на прошлой неделе, два яйца из птичника слямзила. А десять дней назад…
— Боже Создателю, Матерь Богородица! Да что же это? Да кто же?…
— Но ты не бойся, — проскрипели из-за бочонка. — Я не выдам. Зачем мне это?
— А вы кто? — шмыгнула носом проказница, не вполне доверяя странному голосу.
— Лешие мы, — ответили просто. — Ну, сатиры. По-вашему, бес…
Орланда никогда бы не подумала, что она способна так орать. От собственного крика у нее самой заложило уши. А с потолка даже штукатурка посыпалась.
— И чего бы это я вопил?! — обиделся голос. — Другая б на ее месте от счастья рыдала, что ей такая честь выпала. Ведь не хухры-мухры, а сам лесной князь пожаловали. А она… Эх вы, люди. Вон, твой дружок и то любезнее.
Сначала из полумрака вынырнул Ваал, почему-то висящий в воздухе, локтя в полтора от пола. Вид у кусика был довольный и умиротворенный.
Следом за ним явилась несуразная человеческая фигурка. Толстенький голый мужичок, густо поросший шерстью.
Девушка стыдливо зарделась. Ей еще в жизни не доводилось видеть обнаженных мужчин. Только на фресках да в виде статуй.
Хорошо хоть еще, что чресла легкой повязкой прикрыл, негодник.
— Изыди, враг рода человеческого! — торжественно прорекла послушница, осеняя демона размашистым крестным знамением.
Из житий святых она знала, что это самое первое средство для изгнания бесов.
— Но прежде Ваала оставь! — спохватилась.
Первое средство не подействовало.
Хм. Это, наверное, потому, что она грешница и маловерка. Нужно будет всенепременно сходить на исповедь. Сегодня же. И во всем покаяться матушке-настоятельнице. И торжественно пообещать, что больше никогда, ни при каких условиях, ни-ни… Пальцем не прикоснется к неположенной уставом снеди.