Это, как мне думается, поможет объяснить, почему началась эпидемия «Священных тайн сестринской общины Йа-Йа». Первым списком бестселлеров, в котором появилась эта книга, был список независимых книготорговцев Северной Калифорнии. Северная Калифорния, как говорила Уэллс, стала местом, где на ее публичные чтения приходило по 700-800 человек. Тут-то и началась эпидемия «Йа-Йа». Почему? Потому что, по мнению Дайаны Реверэнд, район Сан-Франциско — это вотчина самых сильных в стране объединений книголюбов, и с самого начала «Йа-Йа» была «книгой для групп книголюбов». Этот утонченный роман с яркими персонажами и многослойным сюжетом побуждал к размышлению и дискуссиям, и к роману потянулись группы книголюбов. Группы женщин, приходивших на публичные чтения Уэллс, участвовали в работе читательских групп и покупали дополнительные экземпляры книги не только для друзей и родственников, но и для других участниц своего клуба. И, поскольку о «Йа-Йа» говорили и читали ее в группах, книга стала намного более запоминающейся. Как бы там ни было, проще запомнить и оценить что-то, если вы часами будете обсуждать это в кругу лучших друзей. Это становится социальным опытом, предметом общения. Корни читательских групп дали для «Йа-Йа» ростки более массовой эпидемии молвы.
Р. Уэллс утверждает, что в конце чтений, когда она отвечала на вопросы, женщины из аудитории обращались к ней так:
«Мы уже два года состоим в читательской группе, и, когда мы прочли вашу книгу, произошло следующее: мы стали делиться сокровенными мыслями, и это стало больше похоже на дружбу».
Они сказали мне, что стали вместе ходить на пляж, устраивать друг у друга вечеринки. Женщины начали создавать собственные группы любительниц «Сестринской общины Йа-Йа» в подражание группам, описанным в книге. Они приносили на чтение групповые фото, чтобы Уэллс оставила на них автограф. Методизм Дж. Уэсли распространился, как лесной пожар по всей Великобритании и Северной Америке, потому что Уэсли курсировал между сотнями и сотнями групп, а каждая из этих групп распространяла его послание и делала это послание еще более заразительным. Молва о «Йа-Йа» распространялась таким же образом — от одной читательской группы к другой, от группы любительниц «Йа-Йа» к аналогичной группе, от одного публичного чтения к другому, поскольку на целый год Уэллс отложила все свои дела и без конца курсировала по стране.
Урок «Йа-Йа» и Джона Уэсли состоит в том, что небольшие, спаянные группы обладают возможностью увеличить заразительный потенциал послания или идеи. Такой вывод все же оставляет без ответа целый ряд кардинально важных вопросов. Например, слово «группа» — это термин, применимый ко всем: от баскетбольной команды до профсоюза водителей грузовиков, от двух семейных пар в отпуске до республиканской партии. Если мы заинтересованы в начале эпидемии (достижении переломного момента), то каковы будут наиболее эффективные виды групп? Есть ли некое простое правило относительно того, что касается отличия группы с реальным социальным влиянием от группы с весьма малым авторитетом? Как выяснилось, такое правило есть. Оно называется «правилом 150», и это увлекательный пример тех странных и неожиданных путей, с помощью которых обстоятельства влияют на ход социальных эпидемий.
2.
В когнитивной психологии есть такое понятие, как пропускная способность канала (это относится к участку мозга, где хранится та или иная информация). Предположим, к примеру, что я по произвольному выбору воспроизведу для вас несколько разных музыкальных звуков и попрошу вас обозначить каждый из них цифрой. Если я проиграю очень низкий звук, вы присвоите ему цифру один, средней тональности — цифру два, высокой — три. Цель теста — определить, как долго вы сможете продолжать определение различных звуков. Люди с идеальным слухом, разумеется, могут участвовать а этой игре бесконечно. Вы можете воспроизвести для них десятки звуков, и они смогут отличить их все. Однако для большинства из нас эта игра будет сложнее. Большинство людей способны различать звуки всего лишь шести категорий, после чего начнут ошибаться и приписывать разные звуки к одной категории. Это удивительно устойчивый принцип. Если я воспроизведу для вас, например, пять очень высоких звуков, вы сможете их различить. И если я проиграю вам пять очень низких звуков, вы тоже сможете их различить. И вы подумаете, что если я соединю для вас высокие и низкие звуки и проиграю их одновременно, то вы сможете подразделить их на десять категорий. Но вы не сможете. Большая вероятность, что вы застрянете на шести.
Это естественное ограничение будет снова и снова проявляться и ходе простых тестов. Если я попрошу вас выпить двадцать стаканов охлажденного чая, в каждом из которых будет разное количество сахара, а потом попрошу рассортировать эти стаканы по категориям сладости, вы сможете разделить их всего лишь на шесть или семь категорий, а затем начнете ошибаться. Или, если я начну очень быстро высвечивать точки на экране перед вашими глазами и попрошу посчитать, сколько точек вы видите, вы правильно досчитаете примерно до семи точек, а потом вам придется только гадать. «Похоже, существуют некие ограничения, возникающие у нас либо на основе опыта, либо в силу особенностей нашей нервной системы, ограничения, которые удерживают пропускную способность наших каналов на этом общем уровне», — заключил психолог Джордж Миллер[19] в своей знаменитой работе The Magical Number Seven («Магическое число семь»).[20] Вот почему телефонные номера имеют семь цифр. «Белл[21] хотел, чтобы номера были как можно длиннее, но не такими длинными, чтобы люди не смогли их запомнить», — говорит Джонатан Коэн из Принстонского университета, исследующий человеческую память. При наличии восьми или девяти цифр городской телефонный номер превысит пропускную способность каналов человеческого мозга: будет слишком много ошибочно набранных номеров.