Лотан отрицательно замотал головой.
— И думать забудьте! Тут плыть всего ничего!
— Вплавь так вплавь, — подытожила я, складывая одежду в более или менее непротекающий кожаный мешок.
Протока выглядела вполне мирно. И чего только местные деятели боятся, подумалось мне. Водичка даже, наверное, теплая, камыши или как это там называется, уточка кормится. Жирная, кстати, уточка, неплохо бы ее на обед добыть.
Если бы в озере водилось что-то опасное, рассуждала я, приближаясь к кромке воды, вряд ли бы оно ограничивало сферу деятельности этой протокой. А местные по остальному озеру разъезжают почем зря. И рыбачат, и купаются.
Я замерла в полушаге от воды. Вода предостерегающе забулькала, а затем вдруг вспенилась полосой метров в восемь шириной. Словно кто-то включил газовую горелку, по камышам затрепетало пламя — и мгновенно с ревом пожара взвилось вверх. Камыши истлели и осыпались черным пеплом. Бедная уточка — наш потенциальный обед — похоже, даже не успела ничего заметить, а огонь уже прошелся по ней, мгновенно испепелив перья и сорвав с костей куски обугленного мяса.
Я в ужасе отшатнулась. Вся компания разом вскрикнула.
— Ты в порядке, Рене? — забеспокоилась Нашка, явно опасаясь подойти ближе.
Я села на песок и осмотрела себя. Вроде бы все цело. Волосы, брови, уши мохнатые, будь они неладны. Нет, ничего не обуглилось и не покорежилось. Да и предметы туалета, в которых я собиралась отправляться в плавание, вполне синтетические, хотя и должны были бы сморщиться и оплавиться от малейшего жара, остались совершенно целыми.
Я поднялась на ноги и осторожно приблизилась к стене огня. Жара я не почувствовала, хотя по идее к такому факелу и близко нельзя было бы подойти. Странно. Я вгляделась в пламя.
Говорят, если долго глядеть на огонь, могут начать чудиться разные странные вещи. Теперь я убедилась в этом на практике.
Вода под огнем бурлила. Как она могла это делать, одновременно горя, не знаю. Но она кипела, как в кастрюле на плите, а для вящего сходства в промежутках между языками пламени мелькали клочья бурой накипи. Пару раз бурунчик кипятка вынес на поверхность и тут же поглотил вновь довольно больших рыб, явно вареных, с белыми глазами, обрывками шкуры и уже отходящим от костей мясом. Странно, рыбы сварились, а жара все равно нет. И тут я заметила уточку. Да, птица действительно не успела понять, что произошло. Причем не успела до сих пор — птичий скелет с клочьями вареного мяса снизу и какими-то присохшими черными ошметками сверху ловко лавировал между огненных языков, деловито щелокча воду клювом и периодически заныривая в нее целиком.
Я потерла глаза, чтобы отогнать жуткое видение, а затем решилась. Подошла вплотную к огню и, так и не ощутив жара, осторожно протянула руку вперед. Последующие события могли оставить меня заикой на всю жизнь: я моментально увидела, как кожа на моей конечности вздулась волдырями, почернела и сошла клочьями, а за ней последовало мясо, обнажая белесые кости.
Я завопила так, что меня, несомненно, услышали в деревне, и балетным прыжком отскочила назад.
— Рене, что с тобой? — Нашка с криком кинулась ко мне.
— Ты что делаешь! — запоздало заорал Лотан.
Я продолжала голосить по инерции, сидя на песке с зажмуренными глазами и боясь взглянуть на собственную руку.
— Да что с тобой? — спросила Нашка уже спокойнее. — Обожглась?
Я медленно приоткрыла левый глаз и скосила его вправо. Рука была цела и явно тоже недоумевала по поводу моей истерики. Я осторожно пошевелила пальцами, опасаясь, что они отвалятся. Рука покорно подчинилась, не выказав никакого неудовольствия.
Не обращая внимания на Наташу, я подняла с песка корягу и сунула ее в пламень. Большая часть коряги тут же занялась, вспыхнула и черной головешкой упала в воду. Я отступила на шаг — коряга в руке была цела и даже не нагрелась.
— Все понятно, — сказала я, оборачиваясь к спутникам и отбрасывая в сторону объект эксперимента. — Это морок такой. Очень, млин, тщательный морок. Найти бы ту сволочь, что его навела.
— Ну и что ты предлагаешь? — поинтересовалась Нашка.
— Думаю, надо спокойно заходить в воду и плыть, стараясь не обращать внимания на эти спецэффекты. Если получится, конечно.
— А если там настоящее пламя где-нибудь дальше?
— Тогда, — сказала я, решительно шагая к краю воды, — Зеон здорово сэкономит на похоронах…
М-да, легко сказать — спокойно! Очень трудно оставаться спокойным, когда видишь собственный скелет, бредущий по пояс в бурлящем кипятке, и удерживать за ремень якобы дотла сгоревшую сумку. Даже при знании, что все это иллюзия, меня колбасило не по-детски. Мягкий ил приятно холодил ноги, просачиваясь между пальцами, а вода тем временем бурлила и пенилась не только вокруг, но и внутри моего костяка. Я невольно оглянулась. Да, иллюзия была отвратительно детальной — на скелете Кро, увенчанном раскалившимся докрасна шлемом, был отчетливо виден сросшийся перелом локтевой кости. Нашка позади меня стучала зубами от ужаса, и это тоже было видно очень хорошо.
В следующий момент меня что-то дернуло, словно особо толстая паутина. Я рванулась вперед, упираясь в дно, невидимая преграда натянулась и беззвучно лопнула, и я проявилась полностью.