Похоже, паршивец не шутил, а серьезно предлагал Нашке подумать над этим вопросом. Блеск, я-то думала, что людей без чувства юмора не существует.
— А велась ли летопись тех деяний Нидхега? — поинтересовалась я, когда мы с Нашкой просмеялись. — Почитать бы на досуге.
— Увы, — снова сказал Кро, — сомневаюсь, что полной летописью располагает хотя бы нынешний правитель, кажется, правнук Нидхега. Полководец не любил рассказывать о своих приключениях, он любил в них участвовать — весьма рыцарский подход. Хотя согласен, я не прочь бы сам при удобном случае изучить эти познавательнейшие записи, даже если они неполные.
Наличие где-то по курсу движения места с сухой одеждой и горячей едой несколько повысило наш боевой дух. По крайней мере, мой. Даже мысленная картина, навеянная нашей живописной группой- «Калики перехожие в сезон дождей», — почти не омрачала хрустальную мечту.
Мечта начала истончаться по краям вместе с моим терпением, когда Кро внезапно прервал молчание:
— Мы почти пришли, — порадовал он, показав рукой на виднеющуюся сквозь пелену дождя массу потемневшего от времени дерева.
— Это что? Вход в Парк юрского периода? — поинтересовалась Нашка, рассматривая четырехметровые створки.
— Тебе не кажется, что ты сама сейчас выглядишь как обитатель юрского парка? — спросила я.
— Попрошу без намеков! Я — высокоинтеллектуальный дракон, а не какая-то допотопная рептилия с мозгом размером с шарик для пинг-понга! — Нашкино фырканье под дождем разошлось облачком пара. Сама Наташа подошла вплотную к воротам и заглянула сперва в щель между створками, а потом за один из опорных столбов.
Забором местные жители не озаботились. Возможно потому, что единственный подходящий таким воротам забор окружал горный храм Иссен-Эри, который мы этим утром так удачно превратили в руины. Забор заменяла аккуратно подстриженная живая изгородь из каких-то напоминающих шиповник кустов. Мне лично лезть в нее совершенно не хотелось, ибо грозило это рваной о шипы одеждой. На джинсах я уже поставила крест, но куртка обошлась мне в две зарплаты, и с ней я еще не готова была расстаться. Я вновь оглядела ворота.
— При сравнении с горным храмом, который мы имели счастье видеть сегодня утром, тут явно прослеживаются определенные традиции, — поделилась я умным наблюдением.
— Масштабно, — согласилась Нашка. — А нас пустят? — тут же поинтересовалась она, вспоминая про свое нетипичное состояние.
— Пустят, конечно! Тут и охраны-то постоянной нет.
— Как же они живут, — подивилась я, — а если разбойники?
— Рядом со столицей?! — поразился Кро. — Да что вы! Смертную казнь за разбой еще никто не отменял. Охраны, как я сказал, тут нет, зато есть патрули. Удивительно, кстати, что нам ни один не встретился.
Я решила не заострять внимание на том, что, с точки зрения патрулей, личностей подозрительнее наших сложно придумать. Возможно, тому же Кро еще как-то удалось бы обосновать право на свое присутствие именно на этом участке земной поверхности, но Нашка и я имели все возможности познакомиться с местным аналогом КПЗ.
— А как же наши новые знакомые, оставшиеся, по твоим словам, за десять дней конного пути?
— И их точно так же могут повесить.
Видно, просто местный шериф незаслуженно ест свой хлеб, — посуровев, сообщил Кро. — Нам обязательно следует сообщить представителю закона об этом происшествии. Оно могло закончиться весьма прискорбно. И это их запрещенное оружие! Только за его хранение и распространение полагается от полутораста лет тюрьмы, даже для вампира немало.
— Так, — сказала вдруг Нашка, заткнув в зародыше все мои вопросы, порожденные последней фразой. — Вы можете еще поболтать о местной юриспруденции, а я пошла. Раз драконам здесь ходить дозволено, я хочу поискать источник пищи и тепла.
Она надавила плечом на створку, со скрипом сдвинувшуюся в сторону, и решительно шагнула в открывшийся проем. Полностью разделяя стремления подруги, я последовала за ней.
Только мы пересекли некую демаркационную линию, дождь прекратился. Или не прекратился? Мы с Нашкой обернулись: по ту сторону ворот на землю лились мощные потоки воды, словно природа поставила своей задачей устроить местным жителям репетицию Великого потопа. Мы обернулись к деревне — здесь было сухо. Пасмурно, но сухо. Кро довольно наблюдал за нашими удивленными физиономиями.
— Это один из многих плюсов, когда в деревне есть своя ведьма, — пояснил он. — Погода в пределах ограды всегда такая, как решает деревенский совет.
— Вот это толково, — одобрила Нашка, — не страшны ни глобальное потепление, ни аналогичное похолодание.
— Ведьмы не имеют право менять климат, — возразил Кро, — только погоду.
Деревня была чистенькой и производила впечатление весьма благополучной. Среди аккуратных домов усадебного типа не было двух одинаковых: одноэтажные, двух- и трехэтажные, со скошенными на разные стороны крышами и с вовсе плоскими, с разбитыми на них садами, рубленые и каменные, с башенками, балконами, галереями, колоннами и черт еще ногу сломит с чем. Заборы здесь заменяли цветущие живые изгороди. Временами кусты расступались, демонстрируя таланты местных жителей в области создания разнообразных дверей и калиток. Возле одних ворот, расписанных жутковатыми птицами с волчьими головами, на тонкой бечевке сидел здоровый рыжий кабыздох и самозабвенно выл на невидимое за плотными облаками солнце. Перегрызть веревку ему не составило бы труда, но пес, видимо, решил использовать обстоятельства, дабы поведать миру о своей тяжкой доле. Выходило проникновенно, хоть и несколько однообразно.