— Не знаю… — ответил Сенцов. — Но это-то нам и надо установить, чтобы на нашем опыте учились другие. Трудно, конечно, сказать, чем руководствуются роботы и логические устройства другого мира…
— Программой, — внезапно, не открывая глаз, сказал Калве. — Только программой…
— А почему у них должна быть такая программа, чтобы уничтожать чужие ракеты? Ведь на такой редкий случай вряд ли могло быть выработано руководство?
Калве открыл глаза, сел прямо.
— В том-то и дело, что такой программы не было, — нехотя проговорил он. — В том-то и беда…
— Что-то уж очень туманно… — откровенно сознался Сенцов. — Ты, Лаймон, давай-ка без загадок и иносказаний.
Калве хмуро посмотрел на Сенцова.
— Вспомни, — обратился он к Раину, — ты по дороге сюда упоминал, что в поисках входа в этот корабль сначала наткнулся на другой люк и открыть его тебе не удалось.
— Ну, действительно так и было, — сказал Раин. — А при чем…
— Подожди минутку… — Калве резко вытянул руку. — На каком расстоянии этот люк находился от кормы корабля?
— На каком? Ну… приблизительно метров десять, двенадцать, — сказал Раин.
— Ну вот… А вы обратили внимание, в каких именно местах автоматы прорезали оболочку нашей ракеты?
— Погоди, погоди! — Сенцов внезапно приподнялся с места.
— Два отверстия… Одно в носовой части, другое…
— На расстоянии приблизительно двенадцати метров от кормы, — закончил Калве. — Теперь вам ясно? Автоматы не имели такой программы — разрушить ракету. Наоборот…
— Починить, что ли? — с ехидцей спросил Азаров.
— Мне стыдно, — сказал Калве вместо ответа. — Я должен вам признаться, что мне больно и стыдно за себя. Я ведь считаюсь специалистом в этой области, как вы знаете, участвовал в разработке многих систем — кибернетических систем самого разного назначения…
— Это мы знаем, — подтвердил Сенцов.
— Ошибка, о которой вы говорите, — это моя ошибка. Я не предусмотрел, хотя, если бы нашлось время поразмыслить, я бы наверняка догадался…
— К сожалению, у нас этого времени не было, — вмешался Коробов. — Не так развивались события, чтобы сидеть и размышлять…
— Когда я увидел эти автоматы, шнырявшие вокруг ракеты и подававшие какие-то сигналы, — продолжал Калве уже более твердым голосом, — я должен был задать себе вопрос: а что им нужно? Зачем они тут и что их интересует?
— Мы задавали себе такой вопрос, — сказал Коробов.
— Да. Но нас тогда интересовало другое: не нанесут ли они какого-либо вреда ракете. Мы подождали и убедились, что никакого непосредственного — подчеркиваю: непосредственного вреда они ракете не наносят… И мы успокоились за ракету…
— И еще больше забеспокоились о вас, — сказал Коробов Раину.
— Мы не стали ломать голову над вопросом: а чего же все-таки ищут эти лягушки? — продолжал Калве. — И напрасно…
— Я начинаю понимать… — пробормотал Сенцов.
— Вот-вот… Логически рассуждая, что должно произойти с ракетой, когда она возвращается на свою базу из космического рейса? Вы — пилоты, вы лучше знаете…
— Ну, естественно, она должна подвергнуться осмотру, контролю…
— Вот именно. И ее подвергли осмотру. Ее осматривали автоматы. Осматривали, конечно, не в буквальном смысле слова. Очевидно, в их ракетах — хотя бы в этой самой — в определенных точках вмонтированы какие-то датчики, которые в ответ на запрос автоматов-информаторов дают сведения о состоянии ракеты, о работе ее отдельных узлов и механизмов. Это ведь понятно: при их технике люди, очевидно, избавлены от всякой скучной работы, они давно достигли того, к чему стремимся и мы. Так допустим, что эти автоматы требовали таких сведений…
— И они их, естественно, не получили, — сказал Сенцов.
— Конечно — потому что наша ракета устроена совершенно иначе и на такой контроль не рассчитана… Но при программировании действий автоматов, как я уже сказал, прибытие чужих ракет предусмотрено, разумеется, не было. А какой вывод должно было сделать из этого логическое устройство, управляющее автоматами?
Калве сделал паузу. Все сумрачно молчали.
— Вывод, что ракета неисправна. Если кибернетическая централь получает от своих рецепторов сплошные нули, то… Далее автоматы, очевидно, отметили, что в ракете не открылся ни один люк.
— Как же не открылся? — сказал Коробов.
— Как же не открылся? — сказал Коробов. — А мы с тобой что — сквозь оболочку вышли, что ли?
К его изумлению, Калве кивнул головой.
— Вот именно. Для них — именно сквозь оболочку, это ты очень хорошо сказал. Ведь автоматы искали люки именно в тех местах, где они расположены у их ракет: в носовой части и у кормы — на расстоянии…
— Десяти — двенадцати метров! — вставил Раин.
— Совершенно правильно. Ведь даже такое мощное кибернетическое устройство — это не мозг… Оно повинуется программе, а в этой программе могло быть предусмотрено что угодно, кроме того, что люк из определенного места ракеты переместился на десяток метров в сторону!
— Да, это незачем было предусматривать, — признал Сенцов.
— Вот видите! Зато можно было предусмотреть другое: что люки — очевидно, такие случаи у них бывали — при пролете корабля сквозь атмосферу чужой планеты или вследствие иных причин могли выйти из строя…