Калве открыл пустые глаза, облизал губы.
— Знаешь, почему погибли Сенцов и Раин?
— От недостатка кислорода, — глухо ответил Коробов, сразу рассердившись на Калве за то, что он заговорил о том, о чем говорить пока не следовало. — А ты что — сомневаешься?
— В конечном итоге — да, от этого. — Губы Калве скривились, он умолк. — В конечном итоге… — снова начал он после паузы. — Недостаток кислорода — это был топор… А ударили топором — мы с тобой.
Коробов быстро подошел, обнял его за плечи. Калве, дернувшись, сбросил его руку.
— Нет, я в своем уме, — сказал он внезапно очень спокойно и устало. — Я не бредю… Не брежу, да… — Он протянул Коробову тонкую пластину с крупинкой серой массы, уже покрывшейся сверху каким-то странным, коричневого цвета налетом.
— Я не бредю… Не брежу, да… — Он протянул Коробову тонкую пластину с крупинкой серой массы, уже покрывшейся сверху каким-то странным, коричневого цвета налетом. — Ты говорил… Я рассмотрел. Ты знаешь, что это?
— Ну, питательное вещество или что там… Нет? Что это?
— Нет, не питательное вещество. Это — ткань, можно даже сказать — живая ткань, состоящая из клеток, подобных клеткам головного мозга…
— Да черт с ней, с этой тканью! — закричал Коробов. — К нам-то она имеет какое отношение?
— Мы знаем, что здесь должен быть кибернетический центр, — продолжал Калве. — Мы его нашли — только не догадались, потому что все там было слишком не похоже на наши земные кибернетические устройства. Вот эти прозрачные ящики и есть машины — очевидно, с высочайшей степенью надежности… Вместо наших микромодулярных или молектронных схем у них работает органическое вещество, понимаешь? Мы с тобой повредили какую-то часть схемы, мы…
— Искусственный мозг, что ли?
— Ну не мозг, конечно, все это гораздо примитивнее… Не мозг, но большая кибернетическая машина, решающее устройство. А мы…
— А какое отношение все-таки это имеет к нашим? — мрачнея, спросил Коробов.
— Туда они вошли, очевидно, свободно: судя по следам, они не топтались у дверей, не так ли? А назад не вышли. И мы не смогли открыть. Они повредили что-нибудь? Сенцов осторожен, и Раин тоже очень осторожен. И все же — поломка.
— Ну а мы-то…
— Ну как можно не понимать… Здесь, очевидно, вся автоматика управляется из центра — это облегчает работу и контроль. Об этом я догадывался и раньше… Так вот, мы испортили ближайший к выходу блок машины. Помнишь красный свет? Он указывал на неисправность. Мы не знали. Но надо было предвидеть, надо… Возможности техники ведь не исчерпываются нашими земными схемами — ах, как глупо, как глупо…
Калве умолк, спрятал лицо в ладони. Коробов снова положил руку ему на плечо.
— Давай одевайся… Придется тебе идти — без тебя я не разберусь. Посмотрим вместе, что там можно сделать. Хоть так…
Калве понял недосказанное: хоть так мы их вновь увидим, сможем отдать последний долг…
Он молча пошел за скафандром. У Коробова кожа туго обтянула скулы, губы пересохли, глаза не мигая смотрели в пространство. Таким и застал его Азаров.
— Куда вы собрались? Калве совсем больной, да и ты… Что с тобой случилось? В таком виде идти нельзя…
Коробов молча отстранил его. Азаров отскочил к стенке, схватился за маховичок аварийного закрывания, крикнул:
— Не выпущу, клянусь! Отдохните хоть час, полчаса…
Коробов остановился, удивленно, как будто впервые увидев, посмотрел на Азарова; понял — действительно, не выпустит, он прав…
— Ладно… Отставить выход, раздеваться. Тридцать минут отдыха.
Уже из каюты Коробов угрожающе предупредил: «Но — чтобы через полчаса!..» Азаров плотно затворил дверь, включил электрический сон и, вернувшись на место, стал пристально смотреть в микроскоп на крохотную частичку серого вещества. Но, посмотрев минуту, не выдержал, плечи его задрожали. Глухо гудела включенная рация, серые крупинки сиротливо валялись на пластмассе стола…
8
Только часа через два нашли они силы выйти из ракеты.
Калве все же отговорил Коробова от немедленного похода в кибернетический центр: двоим там делать нечего, а здесь тоже неотложные дела. Решили, что пилоты сразу примутся за ремонт, Калве же сходит наверх один и посмотрит — нельзя ли каким-либо образом восстановить управление тем отсеком, где на пыльном полу лежат бездыханные тела товарищей.
Калве, тяжело ступая, направился к выходу. Коробов сказал вдогонку:
— Ты, Лаймон, только там не перемудри — видишь, как с ними осторожно надо.
— Постараюсь, — коротко ответил тот.
Перед тем как выйти из отсека, Калве проверил укрепленный на шлеме скафандра инвертор. Аппарат этот давал возможность увидеть на особом экране сеть электрических токов, даже если проводники будут изолированы или скрыты: улавливая возникавшее вокруг проводников магнитное поле, инвертор преобразовывал его в видимое изображение. Прибор применялся для ремонта электрических сетей ракеты, но Калве надеялся использовать его и при исследовании устройства здешних кибернетических машин.
Он уже собрался отворить дверь в коридор, но в этот момент Коробов сказал:
— Опять автоматы… Мрачноватые создания…
Голос его раздался одновременно во всех шлемах. Азаров и Калве обернулись.