Лягушка скрылась вслед за первой. Коробов опустился на колени и внимательно осмотрел оболочку в тех местах, где к ней прикасались присоски.
— Нет, следов никаких, — успокоенно сказал он Калве и стал спускаться. — Что им нужно, не пойму, но вреда от них, видимо, нет.
— Трудно сказать, что им нужно, — задумчиво произнес Калве.
Коробов уже подошел к нему, нерешительно потоптался на месте, не зная, что делать дальше: корабль нельзя оставить без присмотра, и товарищей надо искать…
— Ладно, — сказал он наконец. — Разыщем ребят — тогда… Пока мы уже пятнадцать минут гуляем без толку…
Предстояло открыть дверь. Калве включил прожектор, начал водить лучом по двери и стене возле нее. Потом пошарил руками в поисках какого-нибудь малозаметного выступа. И это не дало результата. Оба попытались, меняя настройку раций, посылать различные сигналы. Но дверь упрямо не поддавалась.
— Может быть, биотоки? — спросил Коробов.
— Здесь должно быть что-то простое, — ответил Калве. — Биотоки — слишком сложно. Ну-ка, подсади меня — я посмотрю наверху…
Коробов подошел, встал вплотную к Калве. Но едва лишь Калве успел положить руки ему на плечи, чтобы выжаться вверх, как под ними что-то чуть слышно скрипнуло. С едва уловимым шорохом дверь поднялась.
— Вот тебе раз… — сказал Коробов.
Калве усмехнулся.
— Простейшее решение: механическое воздействие… Вход автоматизирован, чтобы людям не приходилось делать лишних движений руками. Просто здесь нажимают ногой. А пыль, очевидно, забила пазы, и потребовался наш общий вес. Дверь на биотоках — глупая роскошь даже при более развитой технике. А ты видишь, что здесь давно никто не ходил? Пыль не тронута… Это, вернее всего, означает, что живых на спутнике действительно нет. Эти автоматы и есть его жители… Ну что ж… А как там, в ракете?
Коробов начал вызывать Азарова. Ракета не отзывалась.
— Опять нарушения связи… — сказал Калве. — Ионизация, что ли, влияет?
Коробов промолчал. Потом набрал побольше воздуха в легкие и, повернув регулятор на полную мощность, рявкнул в микрофон так, что тоненько запел, резонируя, шлем. Азаров не отзывался… И вдруг откуда-то — казалось, совсем близко, — донесся голос Сенцова:
— А вот здесь уже что-то интересное…
В ответ забормотал знакомый тихий голос Раина.
Азаров не отзывался… И вдруг откуда-то — казалось, совсем близко, — донесся голос Сенцова:
— А вот здесь уже что-то интересное…
В ответ забормотал знакомый тихий голос Раина.
— Они, это — они! — крикнул Калве.
Коробов заорал:
— Сенцов! Ау!
Оба рванулись к двери, готовые бежать, искать, помочь… Но звуки не повторялись, сколько ни кричали оба в микрофоны, рискуя посадить аккумуляторы и сорвать голос.
А дверь с тихим шорохом ушла куда-то вверх, открывая вход в слабо освещенный коридор.
— Они живы, найдем! — сказал Калве, выглядывая в дверь.
— Теперь мы их быстро найдем! — уверенно отозвался Коробов. — Только вот Азаров…
— Ну, чего там? — Голос Азарова раздался в наушниках неожиданно, и оба вздрогнули.
— Чтоб тебя! Почему молчал? Ты их слышал?
— Кого? — быстро спросил Азаров.
— Как — кого? Сенцова, понятно…
— Я другое слышал, — помолчав, ответил Азаров. — Вы где?
— Открыли дверь, — сказал Коробов. — Выходим. Мы их слышали. Вызывай их все время.
— Счастливо. Вы там недолго… — сказал Азаров.
Как только космонавты вышли в коридор, дверь за ними снова опустилась на место. Дальше двинулись не раньше, чем Коробов убедился, что и с этой стороны открыть дверь не составляет никакой трудности. Дорога была ясна — вперед по коридору, который тянулся в обе стороны, исчезая в темноте. Только…
— Направо, налево? — спросил Калве.
— Как бы не ошибиться… — сказал Коробов.
— Может, разойтись? — предложил Калве, хотя ему вовсе не хотелось бродить в одиночку, но Коробов решительно ответил:
— Нет, не пойдет. Для того мы и вышли вдвоем, чтобы помогать друг другу. Мало ли что может случиться… Давай пойдем — ну, хотя бы направо. Если они в этой стороне, мы обязательно наткнемся на следы: видишь, пыль какая… Если никаких следов не будет — поворачиваем назад и идем в противоположную сторону. За пять минут мы даже в скафандрах можем обследовать чуть не полкилометра. Вряд ли они успели уйти дальше…
Первая дверь попалась метров через шестьдесят. Там было пусто. Коробов уже повернулся — идти дальше, но тут Калве вдруг схватил его за руку.
— Блестит… — сказал он и кинулся вперед.
Коробов еще не успел сообразить, в чем дело, когда Калве с необычной для него поспешностью уже нагнулся и схватил какой-то лежавший на полу предмет. Поднес его к шлему. Затем протянул подбежавшему Коробову.
— Вот… — сказал он, переводя дыхание. — Они…
На его ладони поблескивал небольшой металлический приборчик. Это был переносной счетчик частиц — такие находились во всех помещениях ракеты и фиксировали те редкие частицы сверхвысоких энергий, которым удавалось пробить защиту корабля. Очевидно, Сенцов, а еще вернее — Раин, выходя из корабля, взяли с собой один из этих счетчиков, не вполне полагаясь, может быть, на вмонтированные в их скафандры индикаторы радиоактивности…
— Ясно — они были здесь, — сказал Коробов.
— Я думаю даже… — проговорил Калве. — Смотри: нет ни одного следа. Они не шли — их тащили, несли! Возможно, такие же автоматы, как мы видели.