Впрочем, некоторые трактиры ютились на первых этажах жилах домов, иные же занимали опустевшие фермы. Последние мне нравились больше всех, поскольку пить скверную камру, сидя на садовой скамейке под цветущей липой, в трех шагах от уличной жаровни, на которой булькает котел с дежурным супом для компании старичков-завсегдатаев, — совершенно особое удовольствие, этакий скромный пикник для небогатого мизантропа, каким я был очень, очень давно. И не в этом Мире. И хорошо, что так.
Хаббу Хэна в этих садах я, впрочем, так и не обрел. И в сырых каменных подвалах бывших Орденских резиденций, где рыбу, пойманную в Хуроне за полчаса до обеда, жарят в очаге, сложенном пять тысячелетий назад, его тоже не было. Зато в одном из таких подвалов я встретил старинного знакомца и, честно говоря, обрадовался. Не то принял случайную встречу за добрый знак, не то просто устал от своих одиноких скитаний по границе Старого Города.
Старинный знакомец носил тонкие арварохские сапоги из серебристой кожи гигантского паука и как минимум полдюжины ветхих разноцветных лоохи разной длины, напялив их одно на другое, да так, чтобы ни одно не укрылось от глаз стороннего наблюдателя, Пальцы его были унизаны драгоценными перстнями, надетыми прямо поверх рваных нитяных перчаток. Тюрбаны он презирал, поэтому его голову венчала копна белоснежных волос, небрежно перехваченных мятой тряпицей, концы которой скрепляла гигантская брошь в форме дракона. На мой вкус, место этой безделушки было в Королевской сокровищнице. Глазами дракона неведомый ювелир сделал кроваво-красные рубины; точно такого же цвета были глаза самого Кобы, старшины столичных нищих. Только сияли они куда ярче, чем драгоценности.
— В последнее время тебя, сэр Макс, можно встретить в самых неожиданных местах, — приветствовал меня Коба. — Чудные дела творятся в Ехо, да?
— Да нет, не сказал бы, что такие уж чудные, — я немного смешался и, чтобы сменить тему, предложил: — Присаживайся. Угощу тебя обедом, если захочешь. А не захочешь, дело хозяйское.
— Отказываться от дармового обеда мне никак нельзя, — строго сказал нищий. — За такое пренебрежение выгодой нашего брата в старые времена могли запросто из цеха выкинуть. Теперь уж не то, но я предпочитаю хранить твердость и не изменять принципам.
— А если предложат дюжину дармовых обедов кряду? — рассеянно спросил я.
— Так и лопнуть недолго.
— В некоторых случаях можно попросить, чтобы тебе дали стоимость еды деньгами, — охотно объяснил Коба. — А можно просто очень медленно есть, растянув трапезу на несколько часов — да хоть на пару дней, если брюхом слаб. Словом, следует действовать по обстоятельствам, как во всяком другом деле.
Я все больше радовался, что его встретил. Красноглазый старшина портовых нищих всегда представлялся мне одной из самых загадочных фигур в столице. Профессия на первый взгляд малопочтенная, что и говорить. Однако это не помешало Кобе стать одним из главных участников Королевского заговора против покойного Магистра Нуфлина [15] . Заговор, конечно, был тот еще; на мой взгляд, он куда больше походил на азартную детскую игру, чем на серьезную попытку переворота. Но все-таки.
Итак, с Его Величеством Гуригом Восьмым старшина нищих был на короткой ноге, тому я сам свидетель. Мой шеф относился к Кобе с большим интересом и явной симпатией, а сэр Шурф Лонли-Локли, которому не раз доводилось иметь дело с Кобой, одобрительно отзывался о его уме и организаторских способностях. В моих глазах это были крутые рекомендации. Кроме того, краем уха я слышал, что Коба принадлежит к каким-то загадочным муракокам [16] — не то религиозная секта, не то тайное общество, не то просто разновидность судьбы, поди разбери. Добиться от него мало-мальски внятных разъяснений мне так и не удалось; единственное, что я уяснил, — все муракоки убеждены, что проживают несколько жизней в разных Мирах одновременно. И даже вроде бы не просто фантазируют, а осознанно присутствуют во всех этих реальностях, по крайней мере иногда. Черт знает что, короче говоря. Но очень любопытно.
В общем, я решил, что болтовня с Кобой поможет мне хоть немного отвлечься от поисков неуловимого Магистра Хаббы Хэна, при одной мысли о котором мне делалось дурно. Натурально, голова кружилась, и в глазах темнело — вот ведь до чего себя довел.
— А это ничего, если я буду задавать тебе всякие дурацкие вопросы, Коба? — спросил я, когда нам принесли Дымный суп из речной рыбы и луговых трав. — Потому что если ты не хочешь ничего рассказывать, я пойму. Мне же не для дела, а…
— Да что я, не понимаю? — пожал плечами Коба. — Конечно тебе интересно. Ты же, если я не ошибаюсь, совсем недавно в столице живешь? Лет пять, да? И прибыл сюда явно не из графства Вук, что бы там ни рассказывал, уж я-то чую человека из дальних мест. Из таких дальних, что и расспрашивать не к чему, если хочешь спать спокойно.
— Ну, можно подумать, так все страшно, — укоризненно сказал я.
— Именно, — вполне равнодушно подтвердил Коба. — Да будет тебе известно, для муракока нет ничего страшнее путешествия между Мирами. Оно сулит таким как я только безумие, так что лучше вовсе не размышлять на эту тему. А ты давай, спрашивай, если не передумал. О себе я поговорить люблю, да что-то в последнее время мало охотников слушать. Люди быстро стареют, и им начинает казаться, будто в Мире не осталось ничего, заслуживающего внимания. Дурни.