В сложившейся обстановке у нас оставался один выход — сражаться.
Если первый месяц войны был полон сюрпризов, то таким оказался и январь. Я полагал, что противник немедленно бросит свои войска в решающее наступление на всём фронте Карельского перешейка. Он сосредоточил здесь свежие артиллерийские и танковые части, отремонтировал и дополнил дорожную сеть. Однако весь январь прошёл под знаком позиционной войны, и основные события происходили на восточном фронте, где новые части русских шли навстречу своей гибели.
Как уже говорилось, в районе Ладожского озера 168-я и 18-я дивизии, последняя усиленная 34-й танковой бригадой, в начале соединились в Кителя, где и были остановлены. В Коллая заградительная позиция из полевых укреплений, расположенных по обе стороны железной дороги Суоярви, продолжала сдерживать нажим. После того как 4-й армейский корпус был основательно перегруппирован, его командир генерал-майор Хэгглунд в канун Нового года получил приказ двинуть свои войска (12-ю и 13-ю дивизии) в давно планируемое контрнаступление. В Коллая оставили лишь несколько батальонов. Успех всей операции зависел от их упорства и выдержки.
Как я уже упоминал, ещё в середине декабря предпринимались попытки закрыть горло мешка с севера, но из-за труднопроходимой местности, жестокого мороза, недостатка снаряжения и других трудностей в них добивались лишь местных успехов. Важнейшей причиной мелочности результатов всё же являлось то, что противник быстро укрепил свои позиции и овладеть ими без достаточной артиллерийской поддержки было слишком тяжёлой задачей. Первоначальный план наступления изменили таким образом, что генерал-майор Хэгглунд сгруппировал свои силы восточнее, точнее говоря, к востоку и югу от озера Сюскюярви с целью нанести удар по коммуникациям и тылу противника.
Ещё накануне Нового года небольшим частям удалось перерезать тыловую дорогу 18-й дивизии между Уомас и Кясняселькя близ озера Лаваярви и загнать в небольшие мешки подразделения войск противника. Спустя некоторое время прочным кольцом окружили и деревню Уомас, создав внешнее кольцо обороны, направленное против выдвигавшихся с востока вспомогательных сил. Единственная дорога, по которой шло снабжение русских войск, проходила теперь вдоль берега Ладоги через Салми в Койриноя, но и ей ежедневно угрожали манёвренные силы береговой обороны, кроме того, её обстреливала артиллерия берегового форта Мантинсаари, который выстоял до конца войны, несмотря на атаки сухопутных войск и воздушные налёты.
Наступление 4-го армейского корпуса началось 6 января. Войска продвигались по незнакомой местности, покрытой лесом, что замедляло перемещение тяжёлого вооружения и обоза. Когда главные силы атаковали 18-ю дивизию в тыл, а войска, проникшие в Койриноя, вышли на берег Ладоги, дороги, по которым шло снабжение обеих дивизий противника, были перерезаны. Спустя несколько дней был нанесён новый удар, и побережье вплоть до Питкяранте оказалось в наших руках. До этого момента наступление шло по плану, и можно было надеяться, что полностью окружённый противник вскоре сложит оружие, и высвободившиеся войска можно будет направить на выполнение других задач. Но вместо этого начались затяжные и своеобразные бои, связавшие главные силы 4-го армейского корпуса на многие недели.
Для задержания четырёх новых дивизий противника, выдвигавшихся из Салми и Кясняселькя, мы располагали лишь слабыми отдельными частями. С оперативной точки зрения, всё же намного опаснее выглядел нажим противника в Коллая. В такой обстановке нельзя было выводить войска из района севернее Ладожского озера. Наоборот, туда необходимо было высылать резервы. В январе на этот участок направили полк и три отдельных батальона, а в феврале — кавалерийскую бригаду, переформированную в батальон лыжников. В этот момент на Карельском перешейке решающие бои были в полном разгаре и требовали всех наших сил. В конце января новую, 23-ю дивизию, образованную из 3-й дивизии пополнения, направили в резерв главнокомандующего в район Лаймола-Мууанто-Соанлахти-Суйстамо. Однако из этой дивизии в путь смог отправиться лишь один недостаточно вооружённый полк.
Для уничтожения северной группы противника, 18-й дивизии, использовали ту же тактику окружения, с помощью которой добились победы под Раате. Эту дивизию вместе с её танковыми бригадами делили на куски, загоняя их в десятки мешков, но, к сожалению, так поступить со 168-й дивизией не хватило сил. Хотя пути снабжения и были перерезаны, русские заняли оборону, быстро зарывшись в землю, образовав мощные опорные пункты. Их основой стали танки, большинство из которых также врыли в землю, а в центре расположилась артиллерия. Местность, полная открытых крутых горных склонов, которые было легко очищать огнём, очень благоприятствовала такой обороне. Для овладения подобными позициями нужна была тяжёлая артиллерия и миномёты, а у 4-го армейского корпуса не было ни того, ни другого. Питаясь кониной и снабжаясь по воздуху, войска противника, сидевшие в мешках, смогли удерживаться неделями, самое большое число их, 168-я дивизия, — вплоть до конца войны. Снабжение этого войскового соединения пытались поддерживать по льду с помощью колонн на лошадиной тяге, которые прикрывали танки. Здесь между такими колоннами и нашими подразделениями, дислоцированными на островах перед Койриноя, завязался своеобразный ночной бой. Несмотря на малочисленность, нашим войскам всё же удалось уничтожить большую часть колонны, шедшей на помощь, пока героический гарнизон островов, за несколько дней до заключения мира, не пал до последнего человека под ударами превосходящих сил, наносимыми с суши и с воздуха.