— Он ведь больше не вожжается с бандой?
— Ну да, он работает, — подтвердил красный свитер. — Послушайте,
приятель, а что меха — это не по вашей части? Пожалуй, таких зверей, как
нацепила на себя его девчонка, не поймаешь в паяльной мастерской.
Рэнсом нагнал прогуливающуюся парочку на пустынной улице у реки. Он
тронул Малыша за локоть.
— На два слова, Брэди, — сказал он спокойно. Взгляд его скользнул по
длинному пушистому боа, элегантно спадающему с левого плеча Молли. При виде
сыщика лицо Малыша потемнело от застарелой ненависти к полиции. Они отошли в
сторону.
— Ты был вчера у миссис Хезкоут на Западной Семьдесят второй? Чинил
водопровод?
— Был, — сказал Малыш. — А что?
— Гарнитур из русских соболей, стоимостью в тысячу долларов, исчез
оттуда одновременно с тобой. По описанию он очень похож на эти меха, которые
украшают твою девушку.
— Поди ты… поди ты к черту, — запальчиво сказал Малыш. — Ты знаешь,
Рэнсом, что я покончил с этим. Я купил этот гарнитур вчера у…
Малыш внезапно умолк, не закончив фразы.
— Я знаю, ты честно работал последнее время, — сказал Рэнсом. — Я готов
сделать для тебя все, что могу. Если ты действительно купил этот мех, пойдем
вместе в магазин, и я наведу справки. Твоя девушка может пойти с нами и не
снимать пока что соболей. Мы сделаем все тихо, без свидетелей. Так будет
правильно, Брэди.
— Пошли, — сердито сказал Малыш. Потом вдруг остановился и с какой-то
странной кривой улыбкой поглядел на расстроенное, испуганное личико Молли.
— Ни к чему все это, — сказал он угрюмо. — Это старухины соболя. Тебе
придется вернуть их, Молли. Но если б даже цена им была миллион долларов,
все равно они недостаточно хороши для тебя.
Молли с искаженным от горя лицом уцепилась за рукав Малыша.
— О Малыш, Малыш, ты разбил мое сердце! — простонала она. — Я так
гордилась тобой… А теперь они упекут тебя — и конец нашему счастью!
— Ступай домой! — вне себя крикнул Малыш. — Идем, Рэнсом, забирай меха.
Пошли, чего ты стоишь! Нет, постой, ей-богу, я… К черту, пусть меня лучше
повесят… Беги домой, Молли. Пошли, Рэнсом.
Из-за угла дровяного склада появилась фигура полицейского Коуна,
направляющегося в обход речного района. Сыщик поманил его к себе. Коун
подошел, и Рэнсом объяснил ему положение вещей.
— Да, да, — сказал Коун. — Я слышал, что пропали соболя. Так ты их
нашел?
Коун приподнял на ладони конец собольего боа — бывшей собственности
Молли Мак- Кивер — и внимательно на него поглядел.
— Когда-то я торговал мехами на Шестой авеню, — сказал он. — Да,
конечно, это соболя. С Аляски. Боа стоит двенадцать долларов, а муфта…
Бац! Малыш своей крепкой пятерней запечатал полицейскому рот. Коун
покачнулся, но сохранил равновесие.
Коун
покачнулся, но сохранил равновесие. Молли взвизгнула. Сыщик бросился на
Малыша и с помощью Коуна надел на него наручники.
— Это боа стоит двенадцать долларов, а муфта — девять, — упорствовал
полицейский. — Что вы тут толкуете про русские соболя?
Малыш опустился на груду бревен, и лицо его медленно залилось краской.
— Правильно, Всезнайка! — сказал он, с ненавистью глядя на
полицейского. — Я заплатил двадцать один доллар пятьдесят центов за весь
гарнитур. Я, Малыш, шикарный парень, презирающий дешевку! Мне легче было бы
отсидеть шесть месяцев в тюрьме, чем признаться в этом. Да, Молли, я
просто-напросто хвастун — на мой заработок не купишь русских соболей.
Молли кинулась ему на шею.
— Не нужно мне никаких денег и никаких соболей! — воскликнула она. —
Ничего мне на свете не нужно, кроме моего Малыша! Ах ты, глупый, глупый,
тупой, как индюк, сумасшедший задавала!
— Сними с него наручники, — сказал Коун сыщику. — На участок уже
звонили, что эта особа нашла свои соболя — они висели у нее в шкафу. Молодой
человек, на этот раз я прощаю вам непочтительное обращение с моей
физиономией.
Рэнсом протянул Молли ее меха. Не сводя сияющего взора с Малыша, она
грациозным жестом, достойным герцогини, набросила на плечи боа, перекинув
один конец за спину.
— Пара молодых идиотов, — сказал Коун сыщику. — Пойдем отсюда.
Пурпурное платье
Перевод В. Маянц
Давайте поговорим о цвете, который известен как пурпурный. Этот цвет по
справедливости получил признание среди сыновей и дочерей рода человеческого.
Императоры утверждают, что он создан исключительно для них. Повсюду любителя
повеселиться стараются довести цвет своих носов до этого чудного оттенка,
который получается, если подмешать в красную краску синей. Говорят, что
принцы рождены для пурпура; и, конечно, это именно так и есть, потому что
при коликах в животе лица у наследных принцев наливаются царственным
пурпуром точно так же, как и курносые физиономии наследников дровосека. Все
женщины любят этот цвет — когда он в моде.
А теперь как раз носят пурпурный цвет. Сплошь и рядом видишь его на
улице. Конечно, в моде и другие цвета — вот только на днях я видел
премиленькую особу в шерстяном платье оливкового цвета: на юбке отделка из
нашитых квадратиков и внизу в три ряда воланы, под драпированной кружевной
косынкой видна вставка вся в оборочках, рукава с двойными буфами,
перетянутые внизу кружевной лентой, из- под которой выглядывают две
плиссированные рюшки, — но все-таки и пурпурного цвета носят очень много. Не
согласны? А вы попробуйте-ка в любой день пройтись по Двадцать третьей
улице.