Правительство Японии горячо поддержало Китай по этому вопросу. Индия, Пакистан и обе Кореи выступили «за».
Восток, пожалуй, был прав насчет того, что Америка пыталась захапать преимущества технологии будущего: представители США упрямо выступали за то, чтобы повтор эксперимента был назначен на то же самое время дня. Своим аргументам они пытались придать наукообразие: повторение, дескать, есть повторение, а поэтому следует по возможности сохранить все параметры первого эксперимента.
Ллойда Симкоу снова пригласили выступить перед Генеральной Ассамблеей по этому вопросу.
— Я был бы решительно против любого неоправданного изменения какого-либо фактора, — заявил он, — но, поскольку у нас до сих пор нет четкой рабочей модели явления, я не могу категорически утверждать о том, что имеется какое-то принципиальное различие во времени проведения эксперимента.
В конце концов, Большой адронный коллайдер надежно защищен от утечек излучения, эта защита также уберегает его от проникновения солнечной и всех прочих видов радиации. Однако я считаю, что время эксперимента менять не стоит.
Делегат от Эфиопии заметил, что Симкоу — американец, а потому, видимо, лоббирует интересы Америки. В ответ Ллойд заявил, что он канадец, но африканца этот довод не убедил. Канада тоже выиграла больше других благодаря тому, что ее граждане увидели будущее, так сказать, при свете дня.
Исламский мир воспринял видения скорее как Илхам (непосредственное божественное руководство для разума и души), нежели как Вахи (божественное откровение, в котором перед человеком предстает реальное будущее), которое, по определению, даровалось только пророкам. То, что видения отражали такое будущее, которое можно было изменить, по-видимому, не слишком противоречило учению ислама, и, хотя лидерам мусульманских стран аллегория на тему Скруджа не была близка, понятие откровения, позволяющее человеку стать лучше в духовном плане, они интерпретировали как совершенно не противоречащее Корану.
Некоторые мусульмане придерживались другой точки зрения. Они полагали, что видения носят демонический характер и свидетельствуют о грядущем уничтожении мира. Но так или иначе, а исламские духовные вожди откровенно отрицали мысль о том, что причиной перемещения сознания во времени мог стать физический эксперимент: это было неверное, западное толкование. Видения явно носили духовный характер, и какие-то научные приборы не имели к этому никакого отношения.
Ллойд опасался, что мусульманские страны будут противиться повторению эксперимента на БАК именно из-за этого. Но сначала иранский духовный лидер Вилайят аль-Факих, затем египетский — Шейхаль-Азар, а за ними один шейх за другим, имам за имамом по всему мусульманскому миру начали выступать в поддержку повторения эксперимента, причем исключительно потому, что, если попытка сорвется, неверные получат неопровержимое доказательство: первые видения носили исключительно духовный, а не мирской характер.
Конечно, власти исламских стран не всегда ладили со своими гражданами, правоверными мусульманами. Для правительств тех стран, которые тяготели к сотрудничеству с Западом, поддержка повторения эксперимента при условии его переноса на другое время, как настаивали азиаты, была беспроигрышной ставкой: если повторный эксперимент закончится неудачей, западных ученых, фигурально выражаясь, закидают тухлыми яйцами и светское мировоззрение будет посрамлено. Если эксперимент пройдет удачно, экономика мусульманских стран получит толчок благодаря тому, что граждане этих стран тоже смогут взглянуть на технологию будущего, которая уже предстала в видениях перед американцами.
Вопреки ожиданиям Ллойда, те люди, у которых не было видений, а это означало, что в будущем они, скорее всего, будут мертвы, в большинстве своем не возражали против повторения эксперимента. Люди помоложе, из тех, у кого не было видений, окрещенные в «Ньюсуик» «Неблагодарными мертвецами»,[56] нередко высказывали желание доказать, что у отсутствия видений есть какое-то другое объяснение, помимо их смерти. Люди постарше, не осчастливленные видениями, в основном смирились с тем фактом, что через двадцать один год их не будет в живых, но им было попросту интересно узнать от других людей о будущем, которого они уже не застанут.
Представители некоторых стран, в том числе Португалии и Польши, выступали за то, чтобы повторение эксперимента было отложено как минимум на год. Против этого было высказано три убедительных аргумента. Во-первых, как сказал Ллойд, чем больше времени пройдет, тем больше может возникнуть внешних факторов, способных помешать эксперименту. Во-вторых, именно сейчас люди отчетливо понимали необходимость абсолютной безопасности при проведении повторного опыта, но со временем воспоминания о тяжести потерь и понесенном ущербе могли утратить свою остроту, что привело бы к утрате бдительности при подготовке к новому Флэшфорварду.
Во-вторых, именно сейчас люди отчетливо понимали необходимость абсолютной безопасности при проведении повторного опыта, но со временем воспоминания о тяжести потерь и понесенном ущербе могли утратить свою остроту, что привело бы к утрате бдительности при подготовке к новому Флэшфорварду. В-третьих, людям хотелось новых видений, которые либо подтвердили, либо опровергли бы события и обстоятельства, представшие перед ними в первой серии видений. Это позволило бы тем, кого первые видения огорчили и встревожили, узнать, находятся ли они во всеоружии, чтобы избежать неприятностей в грядущем. Если время новых видений также будет отстоять от момента нового эксперимента на двадцать лет, шесть месяцев, два дня и два часа, то каждый новый день уменьшал вероятность того, что второе видение будет достаточно связано с первым и их можно будет сравнить между собой.
Имелись аргументы и с экономической точки зрения в пользу скорейшего повторения эксперимента, если таковое вообще состоится. Многие производства сейчас работали не на полную мощность: из-за того, что было повреждено оборудование, или из-за того, что часть работников погибли во время первого Флэшфорварда. Сейчас непродолжительная остановка производства на момент следующего перемещения во времени не так сильно сказалась бы на экономических показателях, как если бы это произошло через несколько месяцев или лет, когда предприятия заработают на полную мощность.