Но одно он должен был сделать немедленно: отправить свое сообщение на несколько новостных сайтов. И он это сделал. А потом отправился домой спать.
Наконец в час ночи Ллойд и Митико покинули ЦЕРН. «Тойоту» Митико они и на этот раз оставили на парковке.
Митико работала на компанию «Сумитомо электрик». Она была инженером, специалистом по сверхпроводимости. Ее отправили в длительную командировку в ЦЕРН. У компании «Сумитомо» ЦЕРН приобрел ряд компонентов для БАК. Работодатели сняли для Митико и Тамико прекрасную квартиру на правом берегу Женевского озера. Ллойду платили поменьше и жилье не оплачивали. Он снимал квартиру в городке Сен-Жени. Ему нравилось работать в Швейцарии, а жить во Франции. По территории ЦЕРНа пролегал участок границы, которую сотрудники могли беспрепятственно пересекать. Никто не просил их предъявить паспорт.
Ллойд снял уже меблированную квартиру в доме, построенном сорок лет назад. Он работал в ЦЕРНе уже два года, но не считал эту квартиру своим домом. Мысль о том, чтобы приобрести обстановку, а потом перевезти ее в Канаду, казалась ему нелепой. Мебель в его квартире была немного старомодной. На вкус Ллойда, слишком много резьбы и завитушек. Но по крайней мере, предметы обстановки неплохо сочетались между собой по цвету: темное дерево, ковер кирпичного цвета, темно-красные стены.
В квартире было уютно, так как комнаты казались меньше, чем были на самом деле, и тепло от электрических радиаторов. Но никакой душевной привязанности к этому жилью Ллойд не испытывал. Он ни разу не был женат, никогда ни с кем подолгу не жил под одной крышей. С тех пор как Ллойд покинул родительский дом, он сменил одиннадцать адресов. Однако сегодня сомнений, где лучше переночевать, не было: он и Митико поехали к нему. В женевской квартире все напоминало о Тамико.
Они вошли в дом и сели на диван. Ллойд обнял Митико за плечи и попытался утешить.
— Мне так жаль, — вздохнул он.
Лицо Митико распухло от слез, которые то и дело наворачивались на глаза. Она едва заметно кивнула.
— Никто не мог этого предвидеть, — сказал Ллойд. — Это невозможно было предотвратить.
Митико покачала головой.
— Что я за мать? — простонала она. — Увезла дочь на другой конец света, разлучила с бабушками и дедушками…
Ллойд промолчал. Что он мог сказать? Что на самом деле это было замечательно? Что для любого ребенка учеба в Европе — это просто мечта? Безусловно, Митико поступила правильно, взяв дочку с собой в Швейцарию.
— Пожалуй, лучше все-таки попробовать позвонить Хироси. — Митико имела в виду бывшего мужа. — Узнать, получил ли он письмо по электронной почте.
Ллойд хотел было сказать, что Хироси вряд ли проявит больше интереса к дочери теперь, когда она умерла, поскольку при жизни Тамико он не особенно ею интересовался. Ллойд никогда не встречался с Хироси, но заочно ненавидел его, потому что этот человек не раз огорчал Митико. У Ллойда болезненно сжималось сердце, когда он думал о том, что Митико несколько лет прожила без улыбки, без радости. Кроме того, если не кривить душой, он ненавидел Хироси и за то, что тот был первым мужчиной в жизни Митико. Но Ллойд ничего не сказал. Он нежно погладил густые черные волосы любимой.
— Он не хотел, чтобы я ее сюда увозила, — всхлипнула Митико. — Он хотел, чтобы она осталась в Токио, чтобы училась в японской школе.
— Он хотел, чтобы она осталась в Токио, чтобы училась в японской школе. — Митико смахнула слезы. — В правильной школе. — И, немного помолчав, добавила: — Если бы я только его послушала…
— Это явление было глобальным, — тихо произнес Ллойд. — В Токио она была бы не в большей безопасности, чем в Женеве. Ты не должна себя винить.
— Я не виню себя, — покачала головой Митико. — Я…
Она умолкла. И Ллойду показалось, что она вот-вот скажет: «Я виню тебя».
Митико приехала работать в ЦЕРН не для того, чтобы быть рядом с Ллойдом, но, конечно, они оба понимали, что именно из-за него она решила остаться. Она обратилась в «Сумитомо» с просьбой позволить ей работать здесь и после установки приобретенного у компании оборудования. Первые два месяца Тамико жила в Японии, но, как только Митико решила задержаться в Швейцарии, она договорилась с родственниками, чтобы Тамико отправили в Швейцарию.
Ллойд полюбил Тамико. Он знал, что быть отчимом нелегко, но с Тамико они ладили. Не все дети радуются, когда после развода мать или отец находят новых партнеров. Родная сестра Ллойда бросила своего друга, так как он пришелся не по вкусу ее маленьким сыновьям. Но Тамико однажды сказала Ллойду, что он ей нравится, потому что благодаря ему мама улыбается.
Ллойд посмотрел на невесту. Она была такой печальной. «Сможет ли она когда-нибудь снова улыбаться?» — подумал он. Ему самому хотелось плакать, но мужское самолюбие не позволяло плакать, пока плакала Митико. Он старался держаться.
Ллойд гадал, как случившееся скажется на их отношениях. Ведь они собирались вот-вот пожениться. Он сделал Митико предложение, потому что любил ее всем сердцем. И у него не было сомнений в том, что она его тоже любит, но все же… Все же у нее могли быть и другие причины желать этого брака. Какой бы современной, какой бы эмансипированной женщиной она ни была (по японским меркам, Митико была сверхсовременной), все равно она должна была искать отца для своего ребенка — того, кто помог бы ей вырастить Тамико.