Я никогда не целовался с
привидениями. Это… это?..
— Раз уж вы хотите поучаться, — сказала миссис Бэлмор, намеренно, но
слегка шутливо подчеркивая каждое слово, — это дает ощущение чего-то
среднего между физическим и духовным.
— Конечно, — сказал Теренс, вдруг становясь серьезным, — это был сон
или какая- то галлюцинация. Теперь никто не верит в духов. Если вы
рассказали эту историю по доброте сердечной, я не могу выразить, как я вам
благодарен, миссис Бэлмор. Вы доставили этим маме величайшее счастье. Этот
предок-освободитель гениальная выдумка!
Миссис Бэлмор вздохнула.
— Меня постигла обычная судьба тех, кто видит привидения, — смиренно
сказала она. — Честь моей встречи с духом приписывают салату из омаров или
фантазии. Что ж, у меня по крайней мере осталась одна память от этого
крушения: поцелуй с того счета. Скажите, Теренс, капитан Кинсолвинг был
очень храбрым человеком?
— Кажется, он был разбит под Йорктауном, — ответил Теренс, вспоминая. —
Говорят, он удрал со своей ротой после первого же боя.
— Я так и думала, что он был робок, — рассеянно заметила миссис Бэлмор.
— Он мог бы получить еще один.
— Еще один бой? — тупо спросил Теренс.
— Что же другое могла я иметь в виду? Теперь мне пора идти собираться.
Через час автомобиль будет здесь. Я очень хорошо провела время в Клифтоне.
Прекрасное утро, не правда ли, Теренс?
По дороге на станцию миссис Бэлмор вынула из сумочки шелковый носовой
платок и посмотрела на него, загадочно улыбаясь. Потом завязала его
несколькими крепкими узлами и бросила в удобный момент за край обрыва, вдоль
которого шла дорога.
У себя в комнате Теренс давал распоряжения своему лакею Бруксу.
— Сложите это тряпье, — сказал он, — и отошлите его по адресу,
указанному на этой карточке.
Карточка была от нью-йоркского костюмера. «Тряпьем» был костюм
джентльмена далеких дней тысяча семьсот семьдесят шестого года, весь из
белого атласа и с серебряными пряжками, белые шелковые чулки, белые лайковые
туфли и в довершение пудреный парик и шпага.
— И потом, Брукс, — с некоторым беспокойством добавил Теренс, — поищите
шелковый носовой платок с моей меткой. Я, должно быть, обронил его где-то.
Месяц спустя миссис Бэлмор и еще одна или две дамы высшего общества
составляли список лиц, приглашенных на прогулку в Кэтскилские горы.
Миссис Бэлмор в последний раз просмотрела список. Имя Теренса
Кинсолвинга попалось ей на глаза. Миссис Бэлмор провела по нему тонкую линию
своим цензорским карандашом.
— Слишком застенчив, — нежно прошептала она в объяснение.
Джимми Хейз и Мьюриэл
Перевод М. Лорие
I
Ужин кончился, и в лагере наступила тишина, сопровождающая обычно
свертывание папирос из кожуры кукурузных початков.
Лорие
I
Ужин кончился, и в лагере наступила тишина, сопровождающая обычно
свертывание папирос из кожуры кукурузных початков. Маленький пруд светился
на темной земле, как клочок упавшего неба. Тявкали койоты. Глухие удары
копыт выдавали присутствие стреноженных коней, продвигавшихся к свежей траве
скачками, как деревянные лошадки-качалки. Полуэскадрон техасского
пограничного батальона расположился вокруг костра.
Знакомый звук — шорох и трение чапарраля о деревянные стремена —
послышался из густых зарослей повыше лагеря. Пограничники насторожились. Они
услышали, как громкий, веселый голос успокоительно говорил:
— Подбодрись, Мьюриэл, старушка! Вот мы и приехали. А долгая получилась
поездка, верно? Эх ты, допотопное существо! Да ну, будет тебе целоваться,
право! И не цепляйся так крепко за мою шею. Надо тебе сказать, этот коняга
под нами не очень тверд на ноги. Он еще, чего доброго, сбросит нас с тобой,
если мы будем зевать.
После двух минут ожидания на лагерную площадку вылетела усталая серая в
яблоках лошадь. Долговязый парень лет двадцати раскачивался в седле. Никакой
Мьюриэл, к которой он обращался, не было видно.
— Эй, друзья, — весело закричал всадник, — вот тут письмо лейтенанту
Мэннингу!
Он спешился, расседлал коня, опустил на землю свернутое в кольцо лассо
и снял с луки седла путы. Пока лейтенант Мэннинг, командир полуэскадрона,
читал письмо, он заботливо соскреб засохшую на путах грязь, показав тем
самым, что бережет передние ноги своего коня.
— Ребята, — сказал лейтенант и помахал пограничникам рукой, — это
мистер Джимми Хейз. Он зачислен в нашу часть. Капитан Мак-Лин прислал его к
нам из Эль-Пасо. Хейз, когда стреножите коня, ребята вас накормят.
Пограничники приняли новичка радушно. Тем не менее они подвергли его
внимательному осмотру и воздержались до поры до времени от окончательного
приговора. Пограничники выбирают нового товарища в десять раз
осмотрительнее, чем девушка возлюбленного. От выдержки, преданности,
хладнокровия и меткой стрельбы вашего соседа в бою часто зависит ваша жизнь.
После плотного ужина Хейз присоединился к курящим у костра. Его
внешность не рассеяла всех сомнений у его собратьев по оружию. Они видели
всего лишь длинного, сухопарого юношу с выжженными солнцем волосами цвета
пакли и загорелым простодушным лицом, на котором играло добрая, лукавая
улыбка.
— Друзья, — сказал новый пограничник, — я сейчас представлю вас одной
моей знакомой леди. Я никогда не слышал, чтобы ее называли красавицей, но вы
согласитесь, что она все-таки ничего себе. Поди-ка сюда, Мьюриэл!
Он расстегнул свою синюю фланелевую рубаху. Из-за пазухи у него
выползла рогатая лягушка. Ярко-красная ленточка была кокетливо повязана
вокруг ее колючей шеи.