Ночью прошел легкий снежок, затерший следы и перемешавший тропки, так что мужчины без возражений уступили мне лидерство — сильно подозреваю, чтобы потом было на кого свалить вину за очередное плутание в трех соснах. Прямой и уверенный путь к опушке их откровенно разочаровал.
Рест почти сразу начал клевать носом и совсем было навострился вздремнуть в седле, но, услышав мое ехидное замечание, что «младенцев на свежем воздухе всегда развозит», встрепенулся и теперь старательно таращился на однообразный и в самом деле усыпляющий пейзаж, как мастер ни пытался его переубедить, кидая на меня укоризненные взгляды.
Выбравшись из леса, мы с Вересом поменялись местами. Я снова оказалась в хвосте и от нечего делать начала эти самые хвосты разглядывать. Что?то в лошадиных движениях показалось мне странным, чересчур слаженным и отточенным, заставив поискать разгадку позади своего жеребца. Ничего себе! Оказывается, кэльпи аккуратно ступали след в след, так что в результате получилась цепочка, оставленная словно бы одной лошадью, и той без всадника.
— Интересно, зачем они это делают, если снег прекрасно их держит и нужды экономить силы нет? — вслух удивилась я.
— Инстинкт.- Верес поспешно проглотил то, что украдкой жевал последние десять минут. Ну, если на привале недосчитаемся сухарей, которых и так в обрез, попляшешь ты у нас! — Кэльпи — существа шаловливые и вместе с тем осторожные, на суше врагов у них не меньше, чем у обычных лошадей, вот они и пользуются заячьими приемами. Представь, идешь ты по следу — и вдруг он растраивается! Такое любого хищника с толку собьет, человека тем более. Или наоборот: когда нужно пересечь незнакомую и, вероятно, опасную территорию, шансов, что заметят единственный след, втрое меньше, чем один из трех.
— Бедные животинки, перепугались ночью до смерти, никак отойти не могут. — Мрак снисходительно потрепал кобылу по шее. Лошадь, непомерно изумленная этим проявлением чувств от доселе только бранившегося и понукавшего ее всадника, сбилась с шага, оставив лишний следок. Дракона тряхнуло в седле, и кобыла, услышав привычный комментарий, снова успокоенно понурила морду.
— Да уж, едва ли не больше тебя, — фальшиво посочувствовала я.
— Да уж, едва ли не больше тебя, — фальшиво посочувствовала я.
Мрак, посчитав ответ на подобное заявление ниже своего достоинства (то есть не придумав ничего столь же ядовитого), презрительно шмыгнул багряневшим на морозе носом и, отвернувшись, с неестественно прямой спиной замер в седле. Прямо?таки былинный герой, поутру возвращающийся из корчмы с головой какого?нибудь чудища под мышкой, которую благоразумно захватил с собой с вечера, чтобы встречные прохожие не путали благородную боевую усталость с похмельем. Я пощекотала жеребца каблуками и, с бесстрастным лицом проезжая мимо дракона, глумливо хехекнула, не разжимая губ: мол, знаем мы таких героев! Мрак гневно встрепенулся, но предпринять ничего не успел: я уже на корпус обогнала его кобылу, поравнявшись с колдуном.
— Верес, мы же собирались отвезти девочек… девочку к людям. А ближайшая деревня осталась вон там. — Я неопределенно махнула рукой вправо. Сказать по правде, мне тоже не особо хотелось плутать по бескрайнему полю; потом опять полдня Град искать будем. Но обещали же!
Верес машинально проследил за моим жестом, но хлопать себя по лбу и разворачивать лошадь не стал. Только протянул руку и сочувственно коснулся золотистой макушки заодно поправив почти сползший за плечи капюшон. Вирра сжалась в комочек, как дикий котенок — вот?вот зашипит махнет когтистой лапкой.
— Одну ее, такую маленькую, вряд ли кто возьмет. Особенно зимой, когда свои дети частенько от голода плачут. Всё что заплатим, но, во?первых, нечем, а во?вторых, если попадется мерзавец?хозяин, защитить ее будет некому.
— И что ты предлагаешь?
— Она наполовину эльф, возможно, ее охотнее примут Ясневом Граде.
— Нет, — неожиданно пискнула девочка.
— Что — нет? — грозно уточнила я.
— Не хочу к эльфам! — чуток осипшим, но таким же упрямым голоском повторила Вирра.
— А тебя, мелочь, никто не спрашивает. Сейчас вообще ссажу и пешком пойдешь.
— Ну и пойду!
— Иди?иди. До первой же волчьей норы. Хотя тебе и барсучьей хватит.
— Барсуки зимой спят!
— Не переживай, ради тебя проснутся.
— А у меня лук есть, вот! Ой…
Граница закончилась внезапно. Еще минуту назад казалось, что она утыкается в самый горизонт, как вдруг оставшийся до нее кусок пошел маревом и ледяными иголочками осыпался вниз, словно дыхание на морозе.
— Впечатляет, — после долгой паузы сказал Верес, снова трогая поводья. — Эльфы в своем репертуаре — заклинание должно быть прежде всего эффектным. Даже если это банальный заговор от прыщей.
— Что, прыщи тоже так осыпаются? — удивилась я.
— Нет, превращаются в бабочек и разлетаются в разные стороны, — серьезно ответил колдун. — Выглядит это заклинание действительно потрясающе, зато и плетется дольше, и магии требует в три раза больше. Соответственно и ошибки в нем случаются намного чаще — например, тараканы вместо бабочек.
— Да, та клиентка была весьма недовольна, — хохотнул дракон, выезжая на одну линию с нами. — Наверное, навсегда зареклась экономить на здоровье, приглашая адептов?старшекурсников вместо дипломированных знахарей!