Наконец я вырвалась из этого маленького домика, где мой взгляд все время натыкался на извращенное совершенство человека-орхидеи. Вольнов шедший рядом, презрительно хмыкнул
— Что? — тут же завелась я.
— Да что вы, девки, в этих уродах-богомолах находите?
— Да ты… кретин! И хам! — я захлебывалась в чувствах весьма натурально, — Ходите оба голые, извращенцы!
Вольнов рассмеялся и успокоился, поняв что я смущалась во время разговора с Тянем не оттого, что сгорала от страсти.
— Кхан… Вы все там такие ханжи…
— Это вы развратники, понятия не имеющие о красоте и истинной сексуальности! Все подменили похотью! — продолжала разоряться я.
— Девочка, и как ты с такими принципами выживаешь то? — серьезно спросил Вольнов.
Ой, переиграла?
Я скисла, опустила глаза и прибавила темп.
— Нет у меня никаких принципов, — буркнула я. Пусть теряется в женской нелогичности.
Это сработало. Во время поездки на монорельсе и завтрака в пустынном кафе самообслуживания, рус разговоров не заводил. После сытного завтрака мы прошлись до стоянки таксо-пузырей, рус выбрал машину и расплатился со своей мани-карты, введя в кибер-сторожа маршрутный лист.
— Не люблю летать над водой в пузыре, — мрачно сказал он, когда мы поднялись в воздух.
— Я тоже… боюсь, — вздохнула я.
— Мышь кханская, — мое признание подняло ему настроение.
— Я не мышь, — обиженно ответила я.
Он лишь мягко улыбнулся. Весь полет над морем нас жутко болтало и оказавшись наконец на земле, мы тут же вывалились из пузыря, не стесняясь показать слабость друг перед другом, повалились на песок глубоко дыша, стараясь унять тошноту.
— Я не мышь, — обиженно ответила я.
Он лишь мягко улыбнулся. Весь полет над морем нас жутко болтало и оказавшись наконец на земле, мы тут же вывалились из пузыря, не стесняясь показать слабость друг перед другом, повалились на песок глубоко дыша, стараясь унять тошноту.
— Сволочи синто! Сволочной запрет на флаеры! — выругался Вольнов, первым придя в себя. Меня сильно мутило, и я с грустью вспоминала времена, когда для меня такая прогулка была лишь легким дискомфортом, травма и связанное с ней бездействие до сих пор не давали мне вернуться в прежнюю форму.
— Экая ты, мышка, зеленая, — сказал этот гад, — Хорошо хоть в салоне тебя не стошнило. А я тоже хорош, зачем мы наедались перед полетом?
— Вы, русы, крепки задним умом, — попыталась съехидничать я.
— Давай я промолчу по поводу переднего ума у некоторых, — немного зло парировал он.
Я промолчала, чтоб не злить его и не нарываться на колкости. Через пару минут я пришла в норму.
— Вольнов…
— А?
— Останься в пузыре, — попросила я.
Он подошел и присел на корточки.
— Нет, — отрезал он глядя мне в глаза.
— Ну тогда хоть не встревай в разговор сам, — я разозлилась на такой категоричный отказ, — для тебя это игра, ты развернешься и улетишь домой, а мне…
Я оборвала фразу и продолжила спокойнее.
— Не хами и говори только когда спросят, хорошо?
— Ладно, — нехотя согласился рус.
У нас еще было минут двадцать в запасе, и мы прогулялись по крохотному острову. Я нервничала оттого что Криста вчера в разговоре предложила сценарий жесткого хозяина и жертвы, мне ж не хотелось выглядеть в глазах Вольнова настолько слабой и беспомощной. И теперь нам с Кристой придется экспромтом, на глазах у весьма неглупого руса, разыгрывать спектакль, имея разные сценарии. А спектакль неизбежен, был бы кто другой, а не Шур — выдал бы инфу, без лишних затей показал кто хозяин положения, и улетел бы, все было б по-деловому. Но Кристе захочется поразвлечься, готова спорить на пятикаратный брильянт. Эх, я и так вру сверх необходимого и чересчур вошла в роль, Судьба помоги не завраться и не сфальшивить.
На остров приземлился флаер, из него выпрыгнул некто выше среднего роста, худой, с короткими седыми волосами. Крис… Гибкой и плавной походкой, несвойственной быстрой и порывистой Кристе, Крис направился к нам. Да, перевоплощаться леди Шур любила всегда…
Коротко попросив Вольнова подождать, я пошла навстречу. Вечно насмешливые зеленые глаза Кристы были закрыты черными линзами, как у Грюнда, это делало лицо закрытым и чужим. Я подошла под пренебрежительным взглядом на расстояние в полшага
— Здравствуй, Крис, — мягко сказала я и взяв «его» руку приложила к своей щеке.
«Ну же! Давай убирай свое презрение!» — кричали мои глаза. Вольнов сейчас подойдет и всмотрится, будет уже поздно.
— Хейси, что ж такое? Ты такая ласковая… Кханкати наконец-то повзрослела и у нее началась течка?
— Крис, я пытаюсь не быть «неблагодарной тварью» и «относиться к тебе теплее», и в награду за свои старания получаю оскорбления.
— Мне не нужно притворство, — немного неуверенно отозвался Крис.
«Ну наконец-то! Включилась в игру!»
— Я не притворяюсь.
Вольнов уже был рядом и точно слышал две последние фразы. Крис, рукой которую так и не убрал от моей щеки, потянул меня за шею к себе, чего-то такого я и ожидала, поэтому позволила себя притянуть и поцеловать, даже ответила на властный и страстный поцелуй.
«Вот гадина! Добилась таки своего!» Голос в моей голове оценивал происходящее, но никак не влиял на игру, которую мы повели.