Мой родной дворец по сравнению с внутренним убранством этих камнедобытчиков показался мне жалкой лачугой — здесь даже гвозди и дверные петли были из чистого золота, что уж говорить об остальном. Все сверкало, блестело, сияло до рези в глазах. Я только и успевала головой вертеть в разные стороны.
В круглой огромной зале, как я определила, служившей чем-то вроде центральной приемной, нас уже поджидали. За длинным накрытым столом сидела местная знать. Никаких чертей рогатых, чудовищ с длинными клыками и стекающей по ним слюной или злобных полуразложившихся упырей я не увидела. Вполне приличные люди, некоторые из них, правда, маленькие и бородатые, но совершенно не страшные. Хотя из кармана обзор открывается не очень хороший, а еще и трясет при каждом шаге моего муженька (он же особо не заботится о моем удобстве и комфорте), поэтому детально разглядеть всех присутствующих мне пока не удавалось. Полоз и Владыка торжественно остановились в дверях, и я смогла хоть немного сконцентрировать взгляд.
При нашем появлении из-за стола поднялась женщина с дежурным хлебобулочным изделием, коронованным небольшой солонкой. Эта женщина была красива. Нет, не так. Она была невероятно красива, ослепительно красива, божественно красива. И молода. Пшеничные с золотым отливом волосы небрежно, но изысканно рассыпаны по плечам, томный взгляд огромных голубых глаз устремлен на нас, чувственные, чуть пухлые губы слегка приоткрыты, умопомрачительная фигура. Разве такая женщина может оставить кого-нибудь равнодушным? Женственность и обаяние просто сочились из нее, а сладострастие чуть ли не капало. А если еще учесть, что на ней были такие одежды, от которых толку ноль, кроме лишнего соблазна, то я вообще не понимаю, зачем меня сюда притащили. Для усовещевания, что ли? А как она смотрела на моего муженька… Я даже чуть ревновать не начала, но вовремя спохватилась.
— Я так понимаю, что меня сюда привели для развития комплексов неполноценности, — укоризненно произнесла я себе под нос, жадно разглядывая эталон женского совершенства. — А то у меня своих мало! Ты не говорил, что я у тебя не первая жена.
— Это Вальсия, жена Правителя Подземного Царства, — кратко пояснил мне Полоз.
Угу, можно подумать, что мне от этого легче, глазки-то она не своему законному мужу сейчас строит. А собственно, мне-то какое дело?
Красотка плавной скользящей походкой подошла к нам и грациозно поклонилась в пояс, отчего полупрозрачный намек на одежду колыхнулся, и мое восхищение ее неземным совершенством колючим комком застряло где-то в горле. По всей спине этой наглой соблазнительницы тянулся отвратительный кожистый гребень, причем каждый отдельный гребешок оканчивался острым крючковатым шипом, не удивлюсь, если ядовитым. Интересно, она ими за гардины и занавески не цепляется? Ее красота спереди сочеталась с этим уродским частоколом сзади, как невесомые полупрозрачные облака с болотной жижей. И ведь женился же кто-то на ней, пусть и сам Правитель Преисподней.
И ведь женился же кто-то на ней, пусть и сам Правитель Преисподней. Хотя он уже, наверное, и не к такому привык. А что? Очень экзотично, с одной стороны, а если не подходить с тылу, то и вообще можно ничего не заметить.
Вальсия выпрямилась и удивленно пошарила глазами по сторонам, не зная, что делать дальше с хлебом-солью.
— А где же твоя молодая жена, Великий? — Ее голос оказался скрипучим и неприятным, как несмазанная дверь в пыльном чулане, и плохо сочетался с внешностью (той, что спереди). Нет, не стать ей никогда совершенством. Я лучше, у меня хоть лишних отростков нет. Когда я в человеческом обличье, естественно.
— Молодая жена? — с уже привычным для меня равнодушием переспросил Полоз. — А она здесь!
Я на всякий случай скрылась от греха подальше в глубинах кармана, но тут последовал командный голос Владыки:
— Саламандра, вылезай! И не строй из себя оскорбленную невинность!
Если он думал, что я испугаюсь, то он ошибся — я была в ужасе, готовая уже провести всю оставшуюся жизнь в моем скромном карманном убежище. Но тем не менее терять связь с внешним миром не собиралась. Маленькую дырочку в ткани проковырять было делом пары мгновений.
Вальсия вопросительно посмотрела на Полоза, а потом вдруг уставилась куда-то дальше, за его спину. Глаза мисс-местами-совершенства округлились, губки медленно приоткрылись, обнажив острые акульи зубки, а нежный изгиб подбородка плавно поплыл по направлению к полу.
— Полоз, я не пойму — ты женился или вышел замуж? — потрясенно проскрипела она, не отводя взгляда от пространства за нашими спинами.
Я начала биться в истерических конвульсиях, успешно изображая бешеное сердцебиение моего муженька. За меня явно приняли кого-то другого. Вот только бы в полный голос не расхохотаться, чтобы не нарушить конспирацию. Когда еще так изощренно кто-нибудь над ним поиздевается?
— Что ты имеешь в виду, Вальсия? — гневно нахмурил брови Владыка. — Ты, кажется, опять начинаешь заговариваться!
— А разве это не Саламандра? — Она похлопала длинными ресницами и указала глазами в глубину коридора.
Владыка и Полоз резко обернулись. Я тоже не могла себе позволить пропустить намечающееся представление и поспешно высунула голову из ставшего таким родным кармана.