— Отец, закат близится, — несколько рассеянно напомнил вдруг Полоз. — У меня еще куча дел…
— Твое главное дело на сегодня вон сидит, — хмыкнул Владыка и кивнул на меня, увлеченную в этот момент обмусоливанием персиковой косточки. — Но нам действительно некогда рассиживаться. Поехали!
Я чуть не заглотнула косточку целиком, несмотря на мои более чем скромные размеры.
— Как поехали? Куда поехали?
— Саламандрочка! Доченька!
Отец сграбастал меня своими огромными когтистыми лапищами и крепко прижал к себе. Даже если бы я и проглотила ту самую злосчастную косточку, то сейчас она со свистом выскочила бы наружу. Папашка меня чуть не размазал по своей груди и смачно расцеловал всеми тремя клыкастыми варежками. Я даже зажмурилась с перепугу. Засосет так и не заметит даже, размеры, да и кондиция вполне уже подходящие. Тогда затяжной праздник всем будет обеспечен — свадьба, плавно перетекшая в поминки. Удобно.
— Э! Погодите, погодите! — безуспешно попыталась вывернуться я. — Это куда поехали? Я никуда… Я только тут… Моя не хочет…
— В Горное Царство, — коротко бросил Полоз и на правах законного мужа отобрал меня у не в меру расчувствовавшегося папашки, который, обливаясь горючими, по причине повышенного содержания в них сильногорячительных напитков, слезами, ни в какую не хотел меня отдавать.
Неужели совесть замучила? Поздновато что-то. — Надеюсь, там ты несколько умеришь свой едкий пыл.
Если честно, он у меня сам умерился, причем тут же. Такого подлого поворота судьбы я никак не ожидала и потому пребывала в состоянии самой настоящей паники. И пока я открывала и закрывала рот, пытаясь хотя бы придумать, что сказать, меня уже совершенно непочтительно засунули в нагрудный карман (спасибо, что не в задний на брюках) и понесли к выходу. Подушку мою свадебную с кисточками тоже прихватить не забыли, вытащив ее из кучи валявшихся на полу. Ишь ты, меркантильный какой муженек мне попался. Не удивлюсь, если он еще и перья все в ней пересчитает — вдруг парочки не хватает?
Сидеть в кармане оторванной от всего мира я не собиралась и, покрутившись, высунула голову наружу. Должна же я знать, куда мое новобрачное тельце транспортировать собираются.
Транспортировали пока не очень далеко, всего-то до парадного выхода донести успели, где стояли…
— Что это?!. — оторопело пробормотала я и опасно перевесилась через край кармана, чтобы получше рассмотреть удивительную невидаль. Точнее — существ. Их было двое. Огромные птицезвери, спереди очень похожие на орлов, а сзади имеющие лапы и хвост льва, застыли возле ворот неподвижными кошмарными изваяниями. Белоснежные оперенные головы с массивными и даже в захлопнутом состоянии страшными крючковатыми клювами гордо вздернуты, передние ноги упираются в землю, вонзив в нее острые толстые когти, широкие крылья сложены, но готовы в любой момент расправиться для сильного взмаха, хвосты с забавными и совершенно неуместными тут кисточками опущены. И красиво, и жутко.
— Это грифоны. — Владыка казался удивленным моей тупой неосведомленностью.
— Это тоже часть взятки за меня?
— Нет, это ты часть взятки для них, — не удержался от сарказма Полоз. — Чтобы не лететь на голодный желудок.
Я с опаской еще раз глянула на огромных зверюг и на всякий случай юркнула поглубже в карман. Кто их знает? Я, конечно, сильно сомневаюсь, что таким махинам на двоих хватит меня одной, но вдруг у них пищеварение как-то по-особому устроено.
— Их уже покормили, — появился за спиной вконец засопливевший и троекратно зареванный Змей Горыныч, только что огнем от расстройства еще не рыгал; остальные гости, как мне кажется, даже не заметили, что причина свадьбы уже отчалить изволила. — Восемь быков, дюжина баранов, да и конюшего нашего я что-то не вижу… — рассеянно перечислил отец, загибая пальцы.
— Ничего, они у нас всеядные, — совершенно серьезно выдал Владыка. — Главное, чтобы после последнего они изжогой не мучились, нам лететь далековато, а у ваших подданных, я смотрю, вместо крови чистейший самогон течет, еще ни одно трезвое существо мне не попалось сегодня. Даже мыши у вас как-то странно пошатываются во время ходьбы.
— Но, но! — подала возмущенный возглас из кармана я. — Не надо всех под одну гребенку. У меня вот кровь без всяких вредных примесей, между прочим. Я за здоровый образ жизни. Фрукты, овощи, чаи на травках и все такое. Мясо в небольших количествах…
Кажется, от страха меня опять стало заносить. Не шутка — из отчего дома в какую-то тьмутаракань увозят. И ведь даже пожаловаться некому.
— Угу, по рюмашке три раза в день перед едой и по две после, для поддержания формы, — как бы между прочим заметил мой узкоглазенький.
— Сам дурак! — обиделась я.
— Яблочко от вишенки недалеко падает, — тихо пробурчал Полоз, явно намекая на мою неблагоприятную наследственность.
— А на вишенках яблочки не растут, — не смолчала и на этот раз я.
— А на вишенках яблочки не растут, — не смолчала и на этот раз я. — Тоже мне селекционер-золотоискатель!
— Цыц, козявка хвостатая! — попытался урезонить меня муж, легонько шлепнув по карману пальцем. Попал куда надо, как ни странно, туда, где хвост начинается.