— То ли еще будет! — пообещал я. — Сейчас мы еще Саню инициируем.
— Что вы сделаете?
— Сашу инициируем. Он же ваш сын и тоже имеет эльфийскую природу, — пояснил я. — Сейчас мы ее выпустим на свободу. Только и всего.
— А это не опасно для него? Мальчик только что перенес операцию, — встревожилась Татьяна.
— Ну, мама! — взвыл Сашка.
— Не беспокойтесь, — улыбнулся я. — Разве вы не заметили, что шрам на его голове исчез?
— Я просто думала, что это Тарас Павлович его так искусно замаскировал, — смутилась Татьяна.
— Такие вещи, увы, маскировке не поддаются, — вздохнул Тарас.
— Поэтому они просто убираются! — подхватил я. — Тараэль, займись Таней. Выберите имя, научи ее менять ипостась, переноситься сюда и во внешний мир. Это, в конце концов, твоя обязанность, как предводителя. А я пока займусь Александром.
Из записей Вещего Олега:
…Оживил мир наш приход прекрасной Таниэль и ее златокудрого сына Алексаэля. Под видом обычных людей существовали они до тех пор, пока не нашел их славный Максимиэль. И он обнаружил их суть скрытую и сказал славному целителю Тараэлю о том. Провели они вдвоем задумку хитроумную и перебороли чары, на прекрасную Таниэль, наложенные….
Вот теперь я вроде бы понимаю, что это за здание. Библиотека, если можно так выразиться. С инициацией Саши, здание проявилось полностью. Традиционно, запоров на двери не существовало. Я с огромным интересом, да что там таить, и с радостью рассматривал множество отделений заполненных свитками. Тут были труды по многим направлениям. Порой таким, о которых я даже не имел представления. К примеру: «Трактат о преобразовании целительной магии в боевую, при использовании камней всяческих, добавлением измельченных их в зелья целительные». Каково? Да что там я. Тарас надежно впал в ступор, когда я ему привел выше описанное название.
А из Сашки получился отличный пацаненок-эльф. Огромный непоседа. Постоянно приходилось держать его в виду. То, что территория нашего места, хоть и возросла, но все же была ограниченной, Сашку не останавливало. Начал он с того, что поставил себе задачу облазить все, что можно и нельзя, лично. И реализовал ее в полном объеме, и по нескольку раз (для надежности). Громко посетовал на то, что оружие найти ему не удалось, что вызвало с нашей стороны облегченный единодушный вздох. Попытка выйти за пределы Места Силы, в снежные лесные просторы, закончилась наказанием. Мы извлекли Сашу из-под раскидистой ели, отряхнули с нас снег, и преобразовали его в прежний вид. Несмотря на слезные уговоры, его не стали обучать смене ипостасей и переносу в Место Силы, справедливо опасаясь непродуманных действий с его стороны.
— Не время Саша, не время! — хладнокровно заявил я, когда обиженный несправедливостью Александр начал аппелировать ко мне. — Сначала нужно достичь совершеннолетия, вот тогда и поговорим об этом. Пока ты только с мамой можешь все это делать.
— Так это же еще пять лет! — застонал Сашка.
— Каких пять? — удивленно поднял бровь я. — Что б ты знал, у эльфов совершеннолетие наступает в пятьдесят лет.
Мне пришлось пальцем поставить отвисшую челюсть Сашки на место. Последовавший, вслед за этим, гневный монолог о недопустимости такого недоверия к молодежи, я просто проигнорировал.
Попавшая под влияние красоты здешних мест, Татьяна очарованно бродила по дорожкам, впитывая в себя эту красоту. Надо ли говорить, что Тарас тенью повсюду следовал за ней?
А действительно, очень контрастно выглядела на фоне заснеженного леса изумрудная трава и зелень деревьев на территории, отвоеванной Местом Силы. Я не совсем еще уяснил себе суть этого феномена, но то, что здесь не зима, было очевидно. Кстати, а деревья, возникшие в этом месте, отличаются от привычных. Я, конечно, не ботаник, но таких деревьев, как-то видеть не приходилось.
Снова в дом Татьяны мы переместились уже поздно вечером. Таня пожаловалась, что после обратного изменения такое ощущение, что глаз лишилась. Я, наткнувшись в темноте на стул и больно ударившись ногой, невнятно согласился с ней. Внятно соглашаться помешал поток красочных эпитетов, так и рвущийся наружу. Но героическим усилием, я заменил его сдавленным шипением.
Конечно же, последовало предложение гостеприимной хозяйки остаться переночевать. Пришлось дернуть за рукав Тараса, который, было, заколебался, и в изысканных выражениях отказаться от столь высокой чести.
На возмущенное ворчание последнего: — «А что тут такого? Я же лечащий врач. Я устал, и мой организм нуждается в отдыхе!», я невозмутимо ответил всего одной фразой: «Вот поженитесь — тоды!». Хорошо, что Таня этого не услышала. Тарас, побагровев, возмущенно воззрился на меня. Я, со всей возможной наивностью, ответил непонимающим взглядом. Пришлось одеваться и выходить на заснеженные городские улицы.
Направились ко мне, благо жил я недалеко. Еще по дороге Тарас стал сокрушаться. Ну, а дома он со всем пылом души принялся за самоуничижение. Все, в общем-то, сводилось к тому, что вот Татьяна такая красавица, умница, утонченная и образованная, а вот он, Тарас, вот такой…. Какой именно Тарас не уточнял, но то, что он Тане не пара, сквозило во всех его стенаниях.