Двумя уровнями ниже он перешел по пандусу в главный зал девятого блока и занял место на бегущей дорожке, которая двигалась в северном направлении. Людей на дорожке было немного. В это время дня мало кто приходил в Магазин — из опасения напрасно потратить время, даже не пробившись к продавцу. Надо было вовремя управиться с воскресным обедом, чтобы не опоздать в Магазин на вечернюю службу… Артур спохватился. Типичные мысли потребителя — с чего бы вдруг? Нет уж. Какие бы трудности и опасности ни ждали его впереди, к прошлому он не вернется.
Артур вовсе не задумывался над этим специально, знание пришло само. Как будто Артур все время знал, что рано или поздно его уволят из Магазина. Насвистывая неслышно, но весело, он сошел с бегущей дорожки и стал подниматься по лестнице вверх.
— Басс.
Секретарша в серовато?коричневом одеянии, с бледным лицом и такими же волосами, слившимися в одно смутное пятно, проронила единственный слог его фамилии, и рот ее захлопнулся, как мышеловка. Близорукие глаза смотрели не на Артура, и даже не сквозь него, а куда?то в невообразимые, немыслимые дали, лежащие за его спиной.
За те полчаса, что Артур ожидал здесь, секретарша дважды вставала и подходила к окну, ведущему прямо в шахту воздуховода. Она поднимала руку, чтобы открыть окно, замирала и долго слушала неслышимый голос, прежде чем механически вернуться на место.
Явный суицидальный тип. В скверные старые времена она бы выбросилась из окна.
Внутренний офис был отделан панелями белого дуба и черного дерева. Напротив двери, в которую вошел Артур, располагался стол, а за ним — три высоких решетчатых окна, сквозь которые были видны залитые солнцем холмы Гленбрука. По обе стороны окон свисали шторы из зеленой с серебром камчатной ткани.
Напротив двери, в которую вошел Артур, располагался стол, а за ним — три высоких решетчатых окна, сквозь которые были видны залитые солнцем холмы Гленбрука. По обе стороны окон свисали шторы из зеленой с серебром камчатной ткани. На стенах были развешены обычные изречения в рамках черного дерева:
«ПОКУПАТЕЛЬ ВСЕГДА НЕПРАВ»
«СКУПОСТЬ — КОРЕНЬ ВСЕХ ГРЕХОВ»
«УНИЖЕНИЕ ПОКУПАТЕЛЯ — ЛУЧШАЯ РЕКЛАМА»
«КУПИТЕ — СНОСИТЕ — ИЗРАСХОДУЙТЕ — КУПИТЕ СНОВА»
За столом находились двое мужчин. Один, с круглым румяным лицом херувима и жесткими раскосыми глазами, был одет в черное с белой каймой одеяние менеджера. Это должен был быть Вутен. Однако он не сидел за столом, а стоял рядом, опершись о столешницу ладонями. Худощавый седой старик, который занял его кресло, носил алые кружева и оборки архидепутата.
— Это Басс, ваше превосходительство, — сказал мужчина в черном. — Басс, я — менеджер Вутен. Это — архидепутат Лодермилк, который хочет задать тебе несколько вопросов.
— За прогресс, ваше превосходительство, ваша милость, — сказал Артур.
— За прогресс, — ответил Лодермилк неожиданно приятным голосом. — Садись, Басс. Ну?ка, посмотрим…
Он приподнял страницу, на которой была открыта лежащая перед ним папка, заглянул на следующую, и вернулся к первой странице.
— Тебе двадцать один год, — сказал он. — Карие глаза, черные волосы, худощавого телосложения, шрамов и особых примет нет. Отец и мать — оба потребители; мать умерла. Что ж, происхождение самое обычное: это столь же часто бывает хорошо, сколь и плохо. Из родившихся в семье детей выжили три брата и две сестры. Очень неплохо. Ладно. Теперь, Басс, расскажи мне что?нибудь о себе. Не эту статистику, — Лодермилк закрыл папку и положил на нее руки, — а что?то, что имеет для тебя значение. Что ты любишь и чего не любишь. Что ты думаешь о разных вещах.
Он устремил на Артура взгляд, исполненный пристального интереса. Артур откашлялся. Ну же, давай, подбодрил он себя. Процедура очень?то похожа на увольнение — но что она значит, во имя всего святого?
— Мне нравятся многие вещи, ваше превосходительство. Я люблю свою работу. То есть, любил…
Лодермилк кивнул, улыбаясь и одобрительно щурясь.
— Что еще? Чем ты занят, когда не работаешь в Магазине?
— Я занимаюсь в Университете, четыре часа в день…
— Да, верно, здесь это написано. Что ты изучаешь?
— Обычный курс, ваше превосходительство. У меня нет разрешения на другие. Торговая история, логика, риторика, философия, священная экономика и психология потребителя.
— Какой предмет тебе больше нравится?
Артур тщетно пытался понять, к чему он ведет.
— Ну, они все интересные, ваше превосходительство. Но, по?моему, экономика и психология лучше остальных.
Лодермилк кивнул.
— Научные склонности, — сказал он. — Да. Твой декан сказал, что ты — один из лучших студентов по этим двум предметам, хотя несколько отстаешь по риторике и философии. Вполне понятно. Да, Басс, мне кажется, что ты не создан быть продавцом.
Он пожевал губу, барабаня длинным средним пальцем с изысканным маникюром по крышке стола. Артур с трудом проглотил слюну.
— Теперь, Басс, скажи мне кое?что еще, — снова заговорил Лодермилк. — Если бы тебе представилась возможность изучать другие предметы, которых нет в обычном курсе, ты был бы рад? Чувствуешь ли ты в себе призвание? Хотел бы, чтобы это стало твоей профессией?