Предложение приветствовала мертвая тишина.
— Скажем, точной копией, но отлитой в золоте. Должным образом украшенную драгоценностями, как подобает нашему великому основателю, — бодро продолжил он. — А чтобы полностью исключить возможность ее осквернения кем-либо из студентов, предлагаю возвести ее в самом глубоком подвале. И затем запереть подвал.
Несколько волшебников воспряли духом.
— И выбросить ключ? — уточнил Ринсвинд.
— И заварить дверь, — поправил казначей.
Ему только что пришел на память «Залатанный Барабан». Он некоторое время подумал и вспомнил также о здоровом режиме.
— А дверной проем заложить кирпичной кладкой, — заключил он.
Разразился взрыв аплодисментов.
— И послать подальше каменщика! — вырвалось у Ринсвинда. Ему показалось, что он уловил, что здесь происходит.
— Ни к чему так увлекаться, — сердито нахмурился казначей.
* * *
Тишина. Песчаная дюна, размером чуть больше обычной, вздыбливается, идет буграми. Несколько неловких тычков — и дюна обрушивается, являя Бинки, выдувающую песок из ноздрей и трясущую гривой.
Мор открыл глаза.
Должно быть специальное слово для краткого промежутка сразу после пробуждения, когда сознание заполняет теплое розовое ничто. Вы лежите совершенно без мыслей, за исключением растущего подозрения, что на вас неотвратимо, как набитый мокрым песком чулок в ночном переулке, надвигаются воспоминания, без которых вы предпочли бы обойтись. И единственным утешительным элементом вашего ужасного будущего является то, что будущее будет весьма непродолжительным.
Мор уселся и положил руки на макушку, чтобы перестать развинчиваться.
Песок у него за спиной вздыбился горкой — это приняла сидячее положение Изабель. Волосы у нее были полны песка, а лицо перепачкано пирамидной пылью.
Часть волос завивалась на кончиках. Она апатично посмотрела на Мора.
— Ты ударила меня, — заявил он, осторожно ощупывая челюсть.
— Да.
— Ох.
Он поднял глаза на небо, как будто ожидая оттуда подсказок. Необходимо где-то быть — и поскорее, вспомнил он. Затем он припомнил кое-что еще.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— О, не за что.
С усилием поднявшись на ноги, Изабель попыталась вытряхнуть из волос грязь и паутину.
— Так что, мы будем спасать эту твою принцессу? — неуверенно спросила она.
Внутренняя реальность Мора вошла наконец в резонанс с ним самим. Он вскочил на ноги, издал сдавленный вопль, увидел перед глазами звезды взрывающегося синего фейерверка и рухнул обратно. Изабель подхватила его и рывком поставила на ноги.
— Пошли к реке, — предложила она. — Думаю, напиться нам не помешает.
— Что со мной случилось?
Она пожала плечами — насколько это было возможно, учитывая, что она держала на себе его вес.
— Кто-то произвел Обряд АшкЭнте. Отец ненавидит его, говорит, что его неизменно Призывают в самый неподходящий момент… Эта… часть тебя, которая была Смертью, откликнулась на зов и ушла, а ты остался здесь. Я так себе это представляю. По крайней мере, к тебе вернулся твой голос.
— А который сейчас час?
— Когда, ты сказал, жрецы закрывают пирамиду?
Сощурив слезящиеся глаза, Мор присмотрелся к королевской усыпальнице.
Даже отсюда были видны озаренные светом факелов пальцы — они что-то делали с дверью. Вскоре, как гласит легенда, стражники оживут и начнут свое нескончаемое патрулирование.
Он знал, что это правда. Он вспомнил, как его сознание было холодно, точно лед, и безгранично, как ночное небо. Вспомнил, как его против воли вызвали к существованию. Это случилось в тот самый момент, когда появилось первое живое существо. Уже тогда он с уверенностью знал, что ему предстоит пережить эту жизнь, присутствовать в ней до тех пор, пока последнее живое существо не перейдет в мир иной. И тогда он положит перевернутые стулья на столы и выключит свет.
Он вспомнил это одиночество.
— Не оставляй меня, — с жаром попросил он.
— Я здесь, — ответила она. — Я буду с тобой столько, сколько понадобится.
— Сейчас полночь, — безо всякого выражения пробормотал он.
Обессиленно опустившись на прибрежный песок Цорта, он окунул больную голову в воду. Неподалеку раздался звук — такой издает вода в ванне, когда затычку выдергивают и воду начинает затягивать в отверстие. Это Бинки тоже сделала глоток.
— Это значит, мы уже опоздали?
— Да.
— Мне очень жаль. Я честно хотела помочь.
— Мне очень жаль. Я честно хотела помочь.
— Ничего.
— По крайней мере, ты сдержал обещание, которое дал Альберту.
— Да, — горько кивнул Мор. — По крайней мере, я сделал это.
Почти на всем расстоянии, которое отделяет один край Плоского мира от другого…
Должно же существовать специальное слово для микроскопической искорки надежды, которую вы опасаетесь лелеять, боясь спугнуть одним признанием факта ее существования. Это все равно что смотреть на фотон. Можно лишь бочком-бочком подобраться к ней, смотря мимо нее, проходя мимо нее, и дождаться, пока она станет достаточно большой, чтобы смело взглянуть в лицо этому миру.
Подняв голову, он посмотрел в направлении закатного горизонта. Он пытался вызвать в памяти образ большой модели Плоского мира в кабинете Смерти и при этом не дать Вселенной разгадать свои тайные помыслы.