— Сотни три, не меньше, — на глазок оценил численность противника Чижиков. — Паникер ты, Магеллан. Такими силами этот замок не взять.
— Все равно, — покачал головой Кузнецов. — Собирай всех наших, выстави дополнительные посты на стенах. И поставь кого-нибудь из наших к задней калитке, а то местные и предать могут, с них станется.
До этого дня у одноклубников «Ливонского креста» все шло нормально. Разумеется после удачного штурма некоторых из обитателей огромного замка они все-таки упустили. А может — и очень многих. Про свой промах они узнали потому, что утром следующего дня Толя Моргунов обнаружил отворенной потайную дверь, что выводила из крепости на обратную сторону острова. Похоже кто-то, дождавшись, пока победители успокоятся и займутся празднеством, прокрался к калитке и выбрался наружу.
— Хорошо хоть, они не попытались нас перебить, — обрадовался тогда Чижиков. — Струсили.
— Может и хотели, — пожал плечами Комов, развалившийся в епископском кресле с золотым кубком в одной руке и серебряным — в другой. Оба кубка были полны вина, и Леша по очереди прихлебывал то из одной, то из другой емкости. — Да только мы очень вовремя перепрятали оружие.
— Они могли опустить мост! — встревожился Берч.
— Хоть килограмм, — улыбнулся Леша. — Мост опустить мало, по нему нужно провести людей. А собрать войско туземцы еще не успели. Так что, не дрейфь, Игорек. Калитка уже закрыта, мост все еще поднят, жратвы в подвалах на десять лет вперед, а стены здесь такие, что мы против всей армии НАТО сто лет простоять можем.
— Хватит пить, — покачал головой Кузнецов. — Нужно распределить дежурства. Этот замок будет заметно покрупнее нашего и рассчитывать, что если как, из окна врага заметить успеем, глупо. Нужно постоянно держать хоть одного человека у подъемного механизма ворот и на стене с обратной стороны.
— Сегодня мне на пост нельзя, — моментально отреагировал Комов. — Я уже выпивши.
— Ладно, — отмахнулся Витя, прогуливаясь по обширной столовой хозяина замка. — Игорь, Чижиков. Сходи, пожалуйста, и выпусти баб из заперти. Пусть обед готовят. И слуг выпусти… Нет, сделаем иначе: как обед готов будет, пусть бабы всех пленников покормят, а потом выпустим их, соберем во дворе и спросим, кто желает и дальше служить на прежних условиях.
— Игорь, Чижиков. Сходи, пожалуйста, и выпусти баб из заперти. Пусть обед готовят. И слуг выпусти… Нет, сделаем иначе: как обед готов будет, пусть бабы всех пленников покормят, а потом выпустим их, соберем во дворе и спросим, кто желает и дальше служить на прежних условиях. Казна епископская у нас, своего золота тоже припасец есть, платить сможем.
— А если откажутся? — поинтересовался Берч. — Камень на шею, и в ров?
— Какой ты кровожадный, Игорь! — поразилась Неля. — Зачем?
— Так, не в подвале же их всю жизнь держать?
— А почему просто не отпустить?
— Чтобы нас выдали? Разболтали, что замок захватили, что епископа порешили?.
— Коли из задней калитки ночью кто-то удрал, — повернул к нему голову Кузнецов, — значит, про это всем уже известно. Тоже мне, тайна мадридского двора! Мы замок взяли, мы, стало быть, новые здесь хозяева. И чем раньше про это узнают все жители, тем лучше. В общем, кто захочет — пусть остается. Кто нет: опустить мост и дать хорошего пинка. Пусть проваливают. Возражения есть?
Возражений не нашлось. Одноклубники разбились попарно, и через день заступали на дежурство, командуя двумя десятками стражников, решивших принять предложение и остаться дальше нести привычную службу. По всей видимости, поднимая руки перед прорвавшимся в крепость врагом, именно на это они и рассчитывали. Дело привычное: Эзель, чай, не Венгрия, где война идет с иноверцами, насмерть. Тут все свои, и если брат побеждает брата — то перебежать от одного к другому отнюдь не грешно.
Слуги тоже не рискнули искать новое место службы, раз уж можно остаться в привычных стенах, и дело устаканилось окончательно. Не повезло только раненым, двенадцать из которых умерли без исповеди и прощения грехов, а еще трое, отправленные в городскую церковь, исчезли бесследно вместе с возничим и телегой. За неимением в пределах замка кладбища, и не желая устраивать показательных похорон ввиду города, погибших и умерших предали морской пучине.
Готовясь к наступающей зиме, прежний хозяин успел в достатке запастись дров, свечей, сала и еды, и теперь новым владельцам крепости оставалось только валяться кверху пузом, пить вино, тискать служанок, да рыться в обширной библиотеке, разыскивая книги на русском языке. Что касается Вити Кузнецова — то он с помощью Нели, более-менее знающий английский язык и Игоря Чижикова, знающего немецкий, занялся расшифровкой найденных в тайниках писем, в надежде узнать что-нибудь интересное. Именно расшифровкой, поскольку даже русские письма оказывались крайне неудобочитаемыми: текст шел сплошняком, не то что без знаков препинания, но и без разделения на отдельные слова, со множеством незнакомых, или просто непонятных букв и вензелей.
В общем, зима прошла тихо и незаметно, без всяких намеков на недовольство местных жителей проведенной в замке «спецоперацией», и даже вообще на то, что им хоть что-нибудь известно о случившемся штурме. И вдруг — на тебе! Войска под стенами!