Мастер на мгновение останавливает на нем взгляд, потом поднимает левую руку и, обратившись к подмастерьям, произносит:
— Кш?ш, на шест!
Шурша крыльями, пронзительно каркая, над головой Крабата проносятся одиннадцать воронов. Оглянувшись, он не видит больше подмастерьев. А вороны уже разместились на жерди в углу Черной комнаты, смотрят на него… Мастер поднимается, тень его падает на Крабата.
— Вот уже три месяца, как ты на мельнице, — говорит он. — Ты выдержал испытание, Крабат, и теперь ты не просто ученик. Теперь ты мой ученик!
Он подходит к Крабату, левой рукой касается его левого плеча.
Крабат, содрогнувшись, чувствует, как начинает сморщиваться, сжиматься. Тело его уменьшается, на нем появляются перья, вытягивается клюв, растут когти. Он застыл на пороге у ног Мастера, не осмеливаясь поднять взгляд.
Мельник осматривает его, потом хлопает в ладоши:
— Кш?ш, на шест!
Крабат, ворон Крабат, расправляет крылья, готовясь взлететь. Взмах! Еще взмах!.. И вот он летит. Влетает в комнату, пролетает над столом, касаясь крылом книги и черепа, и, опустившись рядом с одиннадцатью воронами, крепко вцепляется в жердь.
Мастер тем временем поучает:
— Знай, Крабат, ты принят в школу чернокнижия. Здесь не учат читать, писать и считать. Здесь обучают искусству искусств. Видишь книгу, скрепленную цепью? Это Корактор — Черная книга. Видишь, у нее черные страницы и белые буквы.
В ней все заклинания, какие есть на свете. Один только я могу ее читать, потому что я — Мастер. Вам же — тебе и другим ученикам — читать ее запрещено. Если ослушаешься, я все равно узнаю. И не пытайся. А не то плохо тебе придется. Ты меня понял, Крабат?
— Понял! — каркает ворон Крабат, удивленный, что может говорить, хоть и хриплым голосом, но все же внятно и без труда.
До Крабата и раньше доходили слухи о школах чернокнижия. Больше всего их было, по рассказам, в Нижних Лужицах. Но он считал все это небылицами, какие встарь рассказывали при лучине за прялкой. И вот нежданно?негаданно сам угодил в такую школу на мельнице. Похоже, об этой мельнице идет молва по всей округе. И все обходят ее стороной.
Однако долго раздумывать ему не пришлось. Мастер вновь уселся за стол и принялся читать вслух Корактор. Медленно, нараспев, раскачиваясь взад и вперед.
— «Это искусство высушить колодец так, чтобы уже на другой день в нем не было ни капли воды. Сперва запасись четырьмя высушенными на печи березовыми кольями. Каждый в три с половиной пяди длиной, в большой палец толщиной. Расщепи один конец на три части и заостри каждую. В полночь огороди колодец кольями. Отсчитай во все стороны света по семь шагов от середины колодца и всади каждый кол в землю. Проделай все это молча, трижды обойди колодец и произнеси, что здесь написано…»
Дальше следовало заклинание — набор непонятных слов. Они звучали красиво и складно, но как?то жутко, словно предвещая беду. Потом Мастер стал повторять все сначала:
— «Это искусство высушить колодец…» Трижды прочитал Мастер текст и заклинание все тем же тоном, нараспев, раскачиваясь взад и вперед, закрыл книгу, помолчал и обратился к воронам;
— Я научил вас, — заговорил он уже своим обычным голосом, — новому приему тайной науки. А ну?ка, посмотрим, как вы запомнили. Начинай! — Он ткнул пальцем в одного из воронов.
— «Это искусство… высушить колодец так… чтобы уже на другой день… в нем не было ни капли воды… »
Мельник указывал пальцем то на того, то на другого, и, хотя он не называл имен, Крабат догадывался, кто это, по тому, как тот отвечал. Тонда говорил спокойно и обдуманно, Кито — с плохо скрытым раздражением, Андруш, как всегда, бойко, Юро повторение давалось с трудом, он то и дело застревал. Скоро Крабат узнал всех.
— «Это искусство высушить колодец… » Каждый повторял заклинание, кто бегло, кто запинаясь. Пятый, девятый, одиннадцатый…
— А теперь ты! — обратился Мастер к Крабату.
Крабат вздрогнул, запнулся:
— «Это искусство… искусство… колодец… » И замолчал. Не мог вспомнить, что дальше. Не мог, да и все. Теперь его Мастер накажет… Но Мастер спокоен.
— В следующий раз, Крабат, обращай внимание на слова, а не на голос. Не забывай, что здесь, в моей школе, никого не принуждают учиться. Запомнишь, что я читаю, — пойдет тебе на пользу, не запомнишь — тебе же хуже. Подумай об этом!
Дверь отворилась. Вороны прошелестели по воздуху. В коридоре они вновь приняли человеческий облик.
Крабат и сам не заметил, как опять превратился в мальчика. Когда же он поднялся вслед за другими по лестнице, ему показалось все это дурным сном.
ЗНАК ТАЙНОГО БРАТСТВА
На следующий день, в канун пасхи, работать не пришлось. После завтрака многие поднялись наверх вздремнуть еще часок.
— И ты, Крабат, тоже иди, — сказал Тонда. — Поспи в запас.
— В запас? Как это?
— Узнаешь. Ложись и спи как можно дольше!
— Ладно, пойду. Извини уж, что все спрашиваю.
На чердаке кто?то завесил оконце тряпкой — в полумраке скорей заснешь.
Крабат улегся на бок, спиной к окошку, уткнул лицо в ладони.
Он спал, пока его не разбудил Юро:
— Вставай, Крабат! Стол накрыт!
— Уже обед?
Юро, смеясь, сорвал тряпку с оконца.