— Правы, Андрей Дмитриевич, — сказала Ольга со вздохом. — Я вам бесконечно благодарна за участие во мне на протяжении всех этих лет…
— Ну, полно, полно! Я ведь…. не благодарности ради…
— Я понимаю. За что и уважаю вас бесконечно… Но хотела бы обдумать все, как следует…
— Помилуй бог, кто ж тебя неволит! — смущенно замахал на нее руками князь. — Думай, сколь душе угодно. Только ты все же взвесь все выгоды такого сватовства и не забудь про недостатки оного — каковых просто не имеется, на мой взгляд…
— Да, конечно, — сказала Ольга тоном примерной девочки.
Ни за что ведь не поверит, расскажи она про сомкнувшуюся вокруг нее синюю паутину. Никто не поверит… кроме Бригадирши. Поговорить с ней откровенно? Или следует пожалеть старушку, которой и так сегодня выпали нешуточные переживания? Знать бы, чего еще от этого субъекта ждать…
— Погоди, — сказал князь, завидев, что она поднялась со стула. — Тут еще одно странное дельце. День сегодня удивительный, сплошные сюрпризы… Поутру, еще до Мишенькиного с гостями приезда, нагрянул стрюцкий из уезда (у князя это уничижительное словечко служило универсальным обозначением для чиновничьего племени). Бумагу привез… Ты что же, выходит, была знакома с мельником Сильвестром?
Ольга насторожилась и ответила, тщательно подбирая слова, взвешивая каждое:
— Мы с Татьяной частенько проезжали мимо мельницы и не раз видели его. Здоровались вежливо, перекинулись однажды парой слов…
— И только?
— Помилуйте, Андрей Дмитриевич, — сказала она с восхитительной невинностью во взоре и тоне. — А что бы еще?
— Действительно, что бы еще… И все равно странно.
— А что бы еще?
— Действительно, что бы еще… И все равно странно. Стрюцкий, знаешь ли, привез сделанное по всей форме завещание. В твой адрес. Представь себе, именно тебе Сильвестр взял да и оставил, как говорится, нажитое… А поскольку в уезд на рассвете дошло известие, что мельник преставился…
— На рассвете?
— Ну да. А что тут такого удивительного? Мельник, надо полагать, заранее кому-то распорядился. Заплатил, должно быть, денежки у него водились, стрюцкий, точно, ждал и себе благодарности, да я его отправил несолоно хлебавши…
Вот это интрига, подумала Ольга. Сильвестр, выходит, обо всем позаботился заранее…
Она улыбнулась:
— Что же, он мне оставил мельницу?
— Не только, — сказал князь серьезно. — Тут, видишь ли, закавыка… Земли мои велики, сама знаешь, но посреди давным-давно торчали Сильвестровы земли. Вот тут все обозначено, — он показал несколько бумаг. — Примыкающие к мельнице луга, Козихинский лес, еще земли… Верст десять в длину да с полдюжины в ширину, — он откровенно почесал в затылке. — Почему мой батюшка эту землю Сильвестру в свое время продал, я, честно скажу, так и не доискался — но отцовскую волю следовало уважать… Одним словом, земли эти отныне, в соответствии с юридически выраженной волей покойного — эва, каких словечек я от стрюцкого нахватался! — отныне по закону твои, госпожа помещица Ольга Ивановна. Хоть с кашей ешь, хоть в банчок проигрывай. Твое. Вот уж неожиданность, а?
— И еще какая, — честно ответила Ольга.
— Не копеечка в кармане, а малость получше… — князь хитро покосился на нее. — Только не идет ни в какое сравнение с владениями благородного графа Биллевича… Что притихла?
Ольга подняла голову и прямо, открыто глянула ему в глаза:
— Андрей Дмитриевич, коли уж зашел серьезный разговор… Я никогда не спрашивала… но не пора ли?
— О чем?
— Кто мои родители… и почему я у вас оказалась. Если вам, конечно, известно, кто мои родители… По-моему, я уже в том возрасте, когда полагается знать такие вещи…
Рука князя непроизвольно дернулась так, что бронзовые безделушки, нарушив точный строй, раскатились по столу.
— Оля, — сказал он наконец. — Я тебе могу сказать одно — во-первых, ты совершенно законный ребенок, а во-вторых, твои родители были самого благородного происхождения. И это все, что тебе следует знать…
— Почему?
На сей раз князь молчал гораздо дольше.
— Ну, коли уж ты сама считаешь, что достаточно взрослая, изволь выслушать взрослые причины. Твоих родителей нет. То есть, их все равно что нет… В свое время случилось… некое предприятие. Очень дерзкое предприятие, направленное против таких лиц в государстве, что… Твои родители были в том самым серьезным образом замешаны. Я просто-напросто не знаю, что с ними и живы ли они вообще… Понимаешь?
Ольга кивнула. Ничего удивительного не было в том, что она только что услышала — в книгах об этом, конечно, не писали, но она достаточно наслушалась о российских дворцовых переворотах и заговорах против Первого Лица Империи, которые иногда оканчивались успехом, а иногда потерпевшие поражение и в самом деле исчезали на необъятных просторах империи Российской, словно в воздухе растворялись.
Объяснение было, на первый взгляд, убедительное… вот только она достаточно хорошо знала князя, чтобы понять: сейчас он ей преподнес только что придуманную ложь. Он не любит врать, и видно, как переживает, тяготится, но почему-то именно ложью и отделался…
А значит, дальнейшие расспросы бесполезны: если князь решил поступать именно так, а не иначе, будет твердо стоять на своем, никакие уговоры не помогут…