— Тартак, можешь ответить мне на один вопрос? — спросил я, перевернувшись на живот и подставляя солнцу спину.
— Ну? — произнес тролль, не открывая глаз.
— Это правда, что тролли не принимают сторону одной из сил?
— Правда! — твердо ответил Тартак.- Мы сами сила. Вот сторону своей силы мы и принимаем!
— Нет. Ты не понял,- заторопился я.- Я имею в виду Свет и Тьму.
— А, это…- Тартак снова расслабился.- А зачем нам? В отношении троллей есть одно, но очень важное правило: не трогай нас и будет тебе счастье!
— А если тронут?
— Тогда будет тебе несчастье! — ответствовал Тартак безмятежно.
— Но ты-то принял сторону Света! — не отставал я.
— Это потому, что я — маг! — важно сказал Тартак.- Пришлось выбирать. Мне вот загорать нравится, и тепло я люблю, вот и выбрал Свет.
— Да зачем тебе загорать? Кто твой загар под шерстью увидит? — встрял Тимон.
— Отстань, Тимка! — буркнул Тартак.- Кому надо, тот и увидит.
Возбужденное сопение остальной троицы привлекло мое внимание. Жерест проковырял каким-то образом перегородку и теперь старательно пытался высмотреть что-нибудь пикантное на женской половине пляжа. Братцы сидели рядом и ждали своей очереди. Я толкнул локтем Тимона, обращая его внимание на эту сцену. Тимон поднял голову, нашел взглядом искомое и хмыкнул:
— По-моему, ребята перегрелись.
Ага, понял! Создаем три «защитных кокона» в воде. Левитацией поднимаем их в воздух и тащим сюда. Вода в «коконах» защищена так же надежно, как и мы, будь мы в них. Так, тормозим их над любителями «клубнички».
Так, тормозим их над любителями «клубнички»…
— Харут! — скомандовал я.
— О-о-ох! — Дружно со стороны наблюдающих.
— Недаром наблюдение за наблюдающими всегда оценивалось дороже! — назидательно произнес Тимон.
— Это они чего? — приподнял голову Тартак.
— Да жарко им стало,- пояснил Тимон,- а до моря дойти лень.
— Так чего ко мне не обратились? — добродушно пробасил Тартак.- Я бы их в море всех троих зашвырнул.
— И это им было лень,- ответил я, флегматично наблюдая за мокрыми и, вероятно, очень злыми друзьями.
— Это кто такой шутник? — раздраженно спросил Фулос.
Харос, вставший рядом с братом, согласно кивнул головой.
— Это Колин, больше некому,- наябедничал Жерест.
Братья угрожающе двинулись в мою сторону.
— Я вот смотрел на вас и решал, как выйти из создавшейся ситуации.- Я снова перевернулся на спину и подставил солнцу свою физиономию, кося, однако, на решительных братьев одним глазом.- Было два варианта: первый — охладить вас подручными средствами, второй — предложить это сделать Аранте. Я выбрал первый, для вашего же блага.
Братцы двигались ко мне уже не так агрессивно.
— Ведь попроси я это сделать Аранту,- продолжал я развивать тему,- она бы попросила меня объяснить ей, за что, собственно.
Братья остановились.
— Как настоящий друг,- подвел черту я,- я вынужден был это сделать сам. Так вы думаете, что это была неудачная шутка?
— Вообще-то хорошо освежились! — почесал в затылке Харос.
Фулос согласно кивнул.
— Я как раз подумал, что жарковато стало, а тут, как по заказу, водичка сверху! — расцвел неискренней улыбкой Жерест.
— Вот видите, как хорошо! — мурлыкнул Тимон.
Тартак наконец сообразил, что происходило что-то интересное без его, Тартака, участия.
— Так, может, действительно не надо Аранту привлекать? — пробурчал он, приподнимаясь.- Это и я могу сделать. Желательно только знать — за что?
— Тартак, ну что же ты поднялся? — обеспокоился Тимон.- Загар неровно ляжет!
— А? Да! — Тартак снова рухнул на песок.
Саррест учил нас метать таррисы. Это такие смертоубийственные железяки, которые летят в цель, противно жужжа, и глубоко вонзаются во все, что попадется им на пути. Кажется, японцы их называют сюрикены, и у японцев они не жужжат. Жужжание, как пояснил нам Саррест, несет важную психологическую нагрузку и воспитательную цель для тех, в кого это добро не попало. Для тех, в кого попало, эти понятия уже не несут никакого смысла.
Учились все, кроме Аранты, которая и так умела это делать в совершенстве, и Тартака, который заявил, что доброму троллю не пристало швырять всякие колючки, если есть добрая палица под рукой. Оба они сидели в сторонке и комментировали наши старания.
Как ни странно, хуже всех получалось у меня. Ну не ладилось! То пальцы не вовремя разжимаю, то направление не то. Под конец я не выдержал. На глазах у пораженного таким святотатством Сарреста я разнес пульсаром мишень и присоединился к Тартаку и Аранте, заявив, что пульсар тоже несет психологическую нагрузку, только более наглядную.
— Наш человек! — убежденно произнес Тартак.
В проеме двери появился Арин. Он поманил к себе Аранту. Арин с Арантой о чем-то поговорили, и Аранта вернулась к нам. Вид у нее был озабоченный.
— Что-то случилось? — ненавязчиво поинтересовался я.
— Так, разборки местного уровня! — отмахнулась Аранта.- Потом поговорим.
Нас собрали в выделенном нам зале. Присутствовали все плюс Арин и Аррахат собственной персоной. Аррахат изменился. Куда делась вялость и показная старость? Собранный, лицо сосредоточенное. Он легкой походкой, чем-то напоминающей кошачью, прошелся по залу и остановился перед нами.