— Здравствуйте, — сказала княжна, — извините нас, но мы даже не имели возможности предупредить вас о задержке… спасибо вам, что дождались. Позвольте представить: Нодар Александрович Гургенидзе.
— Меня вы знаете, — я пожал руку Нодару Александровичу, — а это Саша Полякова.
Нодар Александрович поклонился и поцеловал Саше запястье.
— Какие красавицы посещают иногда наши места! — восхитился он. Зураб, сделайте музыку, — не оборачиваясь, бросил он метрдотелю. — Что будут пить дамы? Я порекомендовал бы «Напареули», почему-то в этих погребах оно совершенно необыкновенное…
Полилась музыка. Под такую музыку, обняв рог с добрым вином, следует плакать от любви и счастья, клясться в вечной дружбе или уж если драться то на саблях и на краю ущелья… Мы же под эту музыку — под такую музыку! — творили медленный Иудин поцелуй.
— Теперь можно говорить все, — улыбнулся Нодар Александрович. — Как раз над этим столиком образуется интерферентный звуковой купол.
— Глухая зона? Замечательно. Видите ли, на улице мы засекли два поста аудиоконтроля, — сказал я.
— Там их семь, — сказала княжна. — До вашей акции был один.
— Ага, — сказал я. — То есть мы в осаде.
— Да. Они думают, что мы в осаде. У нас по этому поводу несколько отличное мнение. Давайте выпьем вот этого великолепного коньяка — и потом поговорим о деле.
— Это чем-то напоминает мне пирушку трех мушкетеров и д`Артаньяна в обстреливаемом бастионе.
— Причины те же, — улыбнулась княжна.
— О деле, — сказал я. — Мы обсудили ваше предложение и решили согласиться на него. Более того: мы готовы помочь вам… секунду, — я жестом остановил Нодара Александровича, который хотел что-то сказать. Нам не нужны ни ваши планы, ни ваши лавры. Мы просто пришли к выводу, что в обстановке, которая создастся в результате вашей акции, у нас будет больше шансов на успех. Больше, больше, не сомневайтесь. Поэтому мы хотим предложить вам вот что: непосредственно перед вашей акцией провести нашу акцию и отвлечь на себя внимание гепо и полиции.
Княжна и Нодар Александрович переглянулись. Княжна что-то сказала по-грузински, тут же повернулась к нам:
— Извините, забылась.
Больше, больше, не сомневайтесь. Поэтому мы хотим предложить вам вот что: непосредственно перед вашей акцией провести нашу акцию и отвлечь на себя внимание гепо и полиции.
Княжна и Нодар Александрович переглянулись. Княжна что-то сказала по-грузински, тут же повернулась к нам:
— Извините, забылась. Я сказала, что нужно обдумать это…
— Это очень интересное предложение, — сказал Нодар Александрович. Сейчас мы попробуем взвесить все «про» и «контра»… при разработке нашего плана мы намечали проведение отвлекающей акции, но нам не удалось перебросить сюда достаточно людей. Поэтому ваше предложение… давайте понемногу пить, есть и думать.
Мы пили, ели и думали, изредка перебрасываясь короткими репликами. Соглашайтесь, думал я, чего тянете, соглашайтесь. Но тогда надо будет вставать и выходить на жару… Ладно, думайте дальше. Думайте еще… Официант принес блюдо с шашлыком. Как интересно, сказала Саша, я думала, шашлык едят прямо с шампуров. О, нет, сказал Нодар Александрович, так едят только на… забыл, не в походе, а на… на пикнике, подсказал я, да, на пикнике, да и то не всегда, и не всякий шашлык можно так есть, вот этот, царский, так есть нельзя… Нежнейшее мясо таяло во рту и я тут же пустился в рассуждения о том, что прогресса в кулинарии нет, и в этом наше немалое счастье, да, подхватил Нодар Александрович, это как в поэзии: все лучшее уже написано — много веков назад… он стал декламировать, гортанная речь лилась четко и завораживающе красиво, это как музыка, сказал я, это и есть музыка, согласился он, где вы сейчас услышите такое? Великий Шота из Рустави написал это восемьсот лет назад, и с тех пор никто не мог подняться на такую высоту… почему? Потому что это от Бога, сказала Саша, тогда еще был Бог, а теперь его нет. Нодар Александрович с уважением посмотрел на нее: я тоже так думаю — и думаю, что именно поэтому за последние двести лет было столько претендентов на эту вакансию. Если Бога нет, то все дозволено — так, кажется, писал ваш Достоевский? Не писал так Достоевский, давя в себе внезапное раздражение, сказал я. Это слова одного из его героев, некоего Смердякова, который, в свою очередь, переиначивает, подгоняя по себе, философию Ивана Карамазова… по-моему, это тайный ужас Достоевского: что все дозволено, потому что Бог есть… Давайте вернемся к более частным проблемам, предложила княжна. Сможете ли вы устроить небольшой фейерверк где-нибудь в центре во второй половине дня? Почему нет? — сказал я. В любое время и там, где скажете. Тогда нерешенных вопросов больше нет, сказал Нодар Александрович. Но неплохо бы устроить нам «горячую линию» — как вы думаете? Давайте обменяемся телефонами, сказал я. Это проще всего. Проще — да… — сказал Нодар Александрович и задумался. Нет, давайте иначе. Давайте обменяемся людьми, ваш человек будет с нами и наоборот. Что-то в этом есть, сказал я. На старом Востоке вожди, заключая союзы, обменивались детьми, сказал он. Детей у нас под рукой нет, а вот дамы… Мы с ним одновременно посмотрели на дам. Княжна согласно кивнула. Саша пожала плечами — якобы равнодушно. Мы обсуждали этот вариант, но не предполагали даже, что инициатива будет исходить от противника. Хорошо, сказал я, дамы меняют кавалеров — и расходимся. И вообще, вы планируете отход после акции? Нет, сказал он, какой уж тут отход, а вы? С нашим образом действий вы знакомы, сказал я. Надеюсь, Игорь, у вас найдется и для меня место в одной из торпед? спросила княжна ровным голосом. Ты ведь не станешь возражать, Гриф? Нет, девочка, сказал Нодар Александрович. Да и стала бы ты меня слушать…