Автор: Иоганн Вольфганг Гёте
Жанр: Драматургия, Классика
Год: 2011 год
Иоганн Вольфганг Гёте. Фауст
Гете и его «Фауст»
1
Имя крупнейшего немецкого поэта Иоганна Вольфганга Гете (1749-1832) принадле-жит к лучшим именам, которыми гордится человечество.
Великий национальный поэт, пламенный патриот, воспитатель своего народа в духе гуманизма и безграничной веры в лучшее будущее на нашей земле —
так расценивают Гете все немцы, искренне стремящиеся к созданию единой, демократической, миролюбивой Гер-мании.
Гете, бесспорно, одно из наиболее сложных явлений в истории немецкой литературы. Позиция, занятая им в борьбе двух культур — а они неизбежно
содержатся в «общенацио-нальной» культуре любого разделенного на классы общества, — не свободна от глубоких противоречий. Идеологи реакционного
лагеря тенденциозно выбирали и выбирают из ог-ромного литературного наследия поэта отдельные цитаты, с помощью которых они стара-ются
провозгласить Гете мистиком, агностиком, даже «противником национального объе-динения немцев».
Но эти наветы не могут, конечно, поколебать достоинства и прочной славы поэта.
Когда б не солнечным был глаз,
Как солнце мог бы он увидеть, —
сказал когда-то Гете. Глаза современного передового человечества достаточно «сол-нечны», чтобы различить «солнечную» природу творчества Гете,
прогрессивную сущность той идеи, которая одушевляет его бессмертную драматическую поэму.
Упрочивший свое всемирное значение созданием «Фауста», Гете меньше всего — «ав-тор одной книги». Да это и не мирилось бы с основной чертой его
личности — ее порази-тельной универсальностью.
Крупнейший западноевропейский лирик, в чьих стихах немецкая поэзия впервые заговорила на непринужденном языке простых и сильных человеческих
чувств, Гете вместе с тем автор широко известных баллад («Лесной царь», «Коринфская невеста» и др.), драм и эпических поэм и, наконец,
замечательный романист, проникновенно отобразивший в «Страданиях юного Вертера», в «Вильгельме Мейстере», в «Поэзии и правде» духовную жизнь
целого ряда поколений немецкого народа.
Однако и столь разнообразно богатой литературной деятельностью не исчерпывается значение Гете. «Гете представляет, быть может, единственный в
истории человеческой мыс-ли пример сочетания в одном человеке великого поэта, глубокого мыслителя и выдающего-ся ученого», — писал о нем К. А.
Тимирязев. В сферу исследований и научных интересов Гете вошли геология и минералогия, оптика и ботаника, зоология, анатомия и остеология; и в
каждой из этих областей естествознания он развивал столь же самостоятельную новатор-скую деятельность, как в поэзии.
В такой универсальности Гете большинство его биографов хотели видеть только забо-ту «великого олимпийца» о всестороннем гармоническом развитии
собственной личности. Но Гете не был таким «олимпийцем», равнодушным к нуждам и чаяниям простого народа. Иначе как с этим совмещались бы такие
высказывания поэта, как: «Падения тронов и царств меня не трогают; сожженный крестьянский двор — вот истинная трагедия», или слова Фауста из
знаменитой сцены «У ворот»:
А в отдаленье на поляне
В деревне пляшут мужики.
Как человек, я с ними весь:
Я вправе быть им только здесь.
Обращение Гете к различнейшим литературным жанрам и научным дисциплинам тес-нейшим образом связано с его горячим желанием разрешить на основе
все более обширного опыта постоянно занимавший его вопрос: как должен жить человек, ревнуя о высшей цели? Не успокоенность, а борьбу, упорные
поиски истины всеми доступными путями и способа-ми — вот что на деле означала универсальность Гете.
Занимаясь естествознанием, вступая, по
выражению поэта, «в молчаливое общение с безграничной, неслышно говорящей приро-дой», пытливо вникая в ее «открытые тайны», Гете твердо надеялся
постигнуть заодно и «тайну» (то есть законы) исторического бытия человечества.
Другое дело, что путь, которым шел Гете в поисках «высшей правды», не был прямым путем. «Кто ищет — вынужден блуждать», — сказано в «Прологе на
небе», которым открыва-ется «Фауст». Гете не мог не «блуждать» — не ошибаться, не давать порою неверных оценок важнейшим событиям века и
движущим силам всемирно-исторического процесса — уже по-тому, что вся его деятельность протекала в чрезвычайно неблагоприятной исторической об-
становке, в условиях убогой немецкой действительности конца XVIII — начала XIX века.
В отличие от своего русского современника и былого однокашника по Лейпцигскому университету А. Н. Радищева, философски обобщившего опыт
крестьянских восстаний, ко-торыми была так богата история России XVIII века, Гете должен был считаться с беспер-спективностью народной революции
в тогдашней Германии. Ему пришлось «существовать в жизненной среде, которую он должен был презирать, и все же быть прикованным к ней как к
единственной, в которой он мог действовать…» .
Отсюда ущербные стороны в мировоззрении Гете; отсюда двойственность, присущая его творчеству и его личности. «…Гете в своих произведениях двояко
относится к немецко-му обществу своего времени, — писал Ф. Энгельс. — То… он восстает против него, как Гец, Прометей и Фауст, осыпает его