— Мы, — уточнил Изя.
— Точно, мы, — поправился богатырь. — Ну а если еще раз рядом с ней возникнешь, то я…
— Мы, — опять уточнил Изя.
— А то мы тебя… — поправился Солнцевский и начал подбирать слово покультурнее, дабы не шокировать царственную особу.
— Вы что-то сегодня совсем обнаглели, — не стал дожидаться завершения этого процесса Берендей. — Я же как-никак самодержец, могу и казнить за такие слова.
— Не казнишь, — однозначно парировал Изя.
— Это почему это? — изумился князь.
— Потому что, когда вокруг нет ни одной юбки, ты действительно становишься мудрым. А наша «Дружина специального назначения» тебе еще пригодится.
Берендей почесал затылок, поразмыслил и улыбнулся в свою густую бороду.
— Ладно, проехали, — наконец подвел черту под всей историей князь, — будем считать, что ничего не было. Договорились?
Вместо ответа друзья просто кивнули головами.
— Только, чур, никому не рассказывать, что здесь было, — спохватился Берендей.
— Мы что, без понятия, что ли? Конечно, ничего не было, — подтвердил лояльность действующему правителю Илюха.
— Мы что, без понятия, что ли? Конечно, ничего не было, — подтвердил лояльность действующему правителю Илюха.
Мужчины пожали друг другу руки, и недоразумение оказалось исчерпанным. Вся компания уселась на широкую скамью и стала прислушиваться к тому, что происходило за дверью. Оттуда время от времени доносились какие-то звуки, но ничего членораздельного разобрать так и не удалось.
Немного поерзав на скамье, Илюха резко поднялся, подошел к закрытой двери и прислушался.
— Как вы думаете, там все в порядке?
— Будем надеяться, — философски заметил Берендей, но тут же добавил: — Хотя у меня Груня, когда в гневе, то очень даже несдержанна.
— Значит, общий язык они найдут, — заметил Изя.
Илюха пометался немного по комнате и опять остановился напротив закрытой двери. Помаявшись еще чуть-чуть, он наконец решился предложить остальным в общем-то нехитрую мысль.
— Интересно, о чем они говорят, может, в щелочку послушать?
— Мне, князю, такое предлагать! Да ты в своем уме? — взвился Берендей.
— Можно подумать, тебе не хочется узнать, что там происходит, — огрызнулся Илюха и обиженно вернулся на свое место.
Князь, которого также раздирало на части любопытство, последовал примеру Солнцевского, надулся и принялся тщательным образом изучать трещину в полу.
Изя, глядя на такой детский сад, решил взять ситуацию в свои руки.
— Подслушивать, конечно, плохо, что и говорить, — издалека начал черт. — Однако в данном конкретном случае разговор идет о здоровье… Да что там здоровье, даже о самой жизни нашей несравненной княгини Агриппины свет Иоанновны. В пылу разговора наши девочки могут натворить такого, что потом всем нам вовек не расхлебать. Отсюда вывод — получение информации о ходе беседы коронованной особы не признак любопытства, а исключительно проявление заботы о ее здоровье и о здоровье младшего богатыря дружины.
— Ну если проявление заботы… — протянул князь, — тогда конечно. Чур, я первый слушаю!
— Вот еще, это мое предложение, — не захотел уступать Илюха.
— Я же князь! — начал тихо сатанеть Берендей.
— Тебе по должности не положено у двери подслушивать, — парировал Солнцевский.
Видя, как на его глазах опять разгорается словесная перепалка, Изя про себя витиевато выругался.
— Кто сказал, что нужно слушать под дверью? — остудил пыл спорщиков черт.
— А как еще? — удивился Берендей.
— Жучков же еще не изобрели, — подхватил Илюха.
— Я таки с вас угораю, что бы вы без старого Изи делали? — буркнул черт и отправился вон из комнаты.
Несколько озадаченные таким поворотом событий Берендей с Илюхой последовали за однорогим. К их удивлению, Изя не пошел во двор (чтобы подслушать, то есть проконтролировать разговор под окном), а поднялся по лестнице на чердак. Там, как я уже говорил, у Изи была изрядно разросшаяся лаборатория. Берендей при ее виде аж рот раскрыл от восторга, однако быстро собрался и взял себя в руки.
Чердак был довольно внушительных размеров, а в центре проходила огромная печная труба. Именно к ней и направился черт, через мгновение он аккуратно вынул из трубы один из кирпичей и поманил князя с богатырем.
— Это что? — еле слышным шепотом поинтересовался богатырь.
— Да так, маленькая хитрость, Феофан показал.
Кстати, можешь говорить нормально, они нас не услышат.
— А мы их? — тут же спросил нетерпеливый Берендей.
Вместо ответа черт приложил ухо к образовавшейся нише. Слышно было не очень хорошо, но достаточно, чтобы разбирать, о чем идет разговор.
А разговор оказался очень занимательным. Первое напряжение в общении осталось позади, и беседа шла уже не с позиции княгиня — младший богатырь, а просто женщины с женщиной. Тут, наверное, сыграла свою роль наливка, предусмотрительно оставленная Изей.
— Так значит, ты на меня не обижаешься? — в голосе Агриппины зазвучали мягкие, материнские нотки.
— Как можно? Конечно, нет. — Любава тоже давно оставила свой воинственный тон. — Только уж и вы не держите на меня зла.
Тут чья-то рука бесцеремонно оттащила черта от заветной дырочки.
— Изя, имей совесть, дай и мне послушать.