Однако, несмотря на снисходительные улыбки, Мотя категорически отказался снимать ошейники и гордо выпятил вперед грудь, пуская пар через ноздри.
— Ну коли ему нравятся, пусть носит, — заметил Илюха. — Вырастет, как раз впору станут.
После этих слов Илюха повесил на пояс выбранную ранее булаву, захватил топор и был готов уже выйти наружу. Но тут он заметил унылый вид Любавы и сверхкислую физиономию Изи.
— Чего пригорюнились-то? — не понял счастливый богатырь.
— Да так, — промямлил Изя и издал такой страдальческий вздох, на который был способен только старый черт.
Вздох Соловейки был, конечно, не таким красочным, но дополнил общую картину.
Тут, глядя на озадаченного богатыря и не надеясь, что правильное решение быстро придет в его голову, Мотя взял на себя ответственность и подсказал Илюхе причину такой смены настроения. Солнцевский с удивлением обнаружил у себя в голове непонятно откуда-то взявшуюся мысль, и тут же, приняв ее за свою, выдал предложение своим товарищам.
— Слушай, Изя. Ты не будешь против, если из наших общих денег, так сказать, в честь вступления в должность, взять немного и потратить вам с Любавой на амуницию. Я, конечно, понимаю, что нам нужны деньги, но.
..
— Да боже мой, я вас умоляю! — перебил компаньона черт. — Да конечно, наш бюджет выдержит небольшие траты ради поднятия духа вверенного мне подразделения.
— Вот и прекрасно. Значит, давайте поступим так: вы тут с Любавой присмотрите себе по подарку, а я схожу во дворец, послужу немного князю. По-любому встречаемся в «Чумных палатах» в обед, — подвел итог Солнцевский и запоздало одернул себя: — Если, конечно, Захар не против. Это ведь как-никак княжеская оружейная комната.
— Если будете держать языки за зубами, в общем не против, — пожал плечами кузнец.
На том и порешили. Илюха отправился на свой первый рабочий день в новом качестве, а Изя с Соловейкой, заговорщицки подмигнув друг дружке, остались в княжеском оружейном зале. Тут же остался и Мотя, несмотря на все его протесты и жгучее желание отправиться в своей обновке вместе с хозяином.
* * *
Что ни говори, а появление Илюхи в княжеском дворце даже по самым скромным меркам произвело фурор. Хотя вся стража и была предупреждена о новом богатыре, причем из воинствующих монахов, но сама фигура Солнцевского, да еще в новой средневековой косухе, добила ратников окончательно. Сперва они, ввиду частичной потери речи, даже не смогли толком объяснить, где именно происходит утреннее совещание. Однако Илюха взял этот процесс в свои руки (а точнее, тряхнув за грудки первого попавшегося молодца) и после объяснения политики партии неразумному народу ввалился в зал совещаний почти вовремя.
Пришествие нового богатыря в княжеские покои тоже произвело достойное впечатление на присутствующих. В обморок, конечно, никто не упал, но в оцепенение впали основательно. Как ни странно, первым очухался неугомонный Микишка:
— Мы его на службу приняли, облагодетельствовали, крышу над головой дали, а он, вишь, как разоделся! Срамота одна, да и только!
На дьячка в очередной раз никто не обратил внимания, разве только князь чуть поморщился.
— Не мы, а я, — уточнил Берендей и обратился к Солнцевскому: — Приветствуем тебя на нашем совете, славный богатырь. Думаю, что твое опоздание объясняется какими-то значительными событиями.
— Ну так! — сообразил ответить Солнцевский, вспоминая процесс примерки новой амуниции у Захара. — Государственная надобность.
Как ни странно, но такая детская отмазка прошла на ура. Тут в разговор согласно табелю о рангах вступил воевода.
— Скажите, святой отец, — начал тот издалека. — В вашем монастыре все воины так одевались?
— Срам один! — тут же внес свой вклад в разговор противный толмач.
— А что, клевый прикид. И от пера защитит, и в драке не мешает, — пояснил браток, не обращая внимания на Микишку, и, спохватившись, добавил: — Да я и не святой отец.
— Ну конечно, конечно, коли святой отец решил покинуть монастырские стены и мечом нести слово Господа нашего на земле, так мы не будем всуе вспоминать сан нашего нового витязя.
— Булавой, — не удержался и поправил своего непосредственного начальника Илюха. — С мечом у меня как-то не сложилось.
— Орудие в твоих руках лишь карающая рука Господа. Неважно, что именно он вложил в твою руку, — заметил князь.
— Просто с бейсбольной битой в свое время у меня неплохо получалось управляться.
— Расстрига, — буркнул дьячок и спрятался от сурового взгляда Илюхи за трон Берендея.
Тут возникла небольшая пауза, так как присутствующие на совете богатыри продолжали пялиться на косуху, а воевода изо всех сил пытался привести бурно пляшущие мысли в соответствие с «Уставом караульной службы в граде Киеве».
Как и подобает ситуации, заминку прервал самый мудрый из присутствующих за столом.
— Так мы продолжим, — огласил князь свою волю и суетливо заерзал в огромном кресле во главе стола. — Сегодня на нашем военном совете, помимо основных его членов — воеводы Севастьяна, сотников Добрыни Никитича, Алеши Поповича, Мартына Лихосватского, еще присутствуют два новых богатыря нашей дружины: Илья Муромец и Илья Солнцевский. Ввиду перспективности этих витязей я счел возможным их присутствие на совете.