— Никуда я с этими подозрительными типами не пойду! — орал он, отступая к пещере.
Люди племени койота и мне, честно говоря, не очень понравились, но я рассуждал следующим образом: раз уж мы оказались в чужих землях, неплохо было бы обзавестись временным пристанищем и союзниками. И потом, не ночевать же под открытым небом в столь неуютном месте — среди голых камней и черепов! Ежу понятно, что нам следует искать пути возвращения, но не так вот сразу!
— Поживем, — уверял я Гаврилу, — увидим… А пока прогуляемся до ближайшего вигвама. Чего ты панику разводишь?
— Никуда не двинусь! — стоял детина на своем. — Пойдем обратно в пещеру! Может быть, туда этот самый… лифт вернется!
Я разозлился. Кто на пумпочки жал?! Из-за кого нас сюда занесло?! Дожидайся теперь этого лифта!
— Большой Дух чем-то недоволен? — вежливо осведомился Разящий Клык.
— Всё в порядке, — успокоил я его. — Тяжелый день, нервный срыв, мозговое сотрясение… Мы сейчас с глазу на глаз потолкуем, посоветуемся…
Я втащил упиравшегося сына воеводы в пещеру.
— Где твой лифт?! — спросил я, указывая в бездонную черную дыру шахты. — Ну где?
— Оксанушка… — стонал Гаврила. — На кого ж ты меня покинула?
— Не сходи с ума. Один-два дня промедления ничего не решают.
Один-два дня промедления ничего не решают. Давай разберемся, что к чему, пообщаемся с аборигенами…
Гаврила, что называется, закусил удила:
— Ни с кем не желаю общаться! Обратно хочу! К Оксане! И точка!
— Ну тогда оставайся один! Жди лифта! А еще лучше — прыгай прямо в шахту. Может, где-нибудь на полпути и встретишься с ним.
— И прыгну!
— Прыгай!
— И прыгну! — Гаврила осторожно топтался вокруг ямы.
— Хватит дурака валять! Я понимаю, что ради своей зазнобы ты в лепешку расшибиться готов, но не в прямом же смысле!.. Впрочем, чего треплемся-то? Хочешь прыгать — давай! Меньше народа — больше кислорода! Истерики он тут устраивать будет! Гимназистка сопливая! Из всякого безвыходного положения всегда есть выход, не надо только голову терять!.. Ну?
Для пущего эффекта я грозно нахмурился и оскалил клыки.
Гаврила заглянул еще раз в бездну, плаксиво скривился, вздохнул и… отошел.
— Только обещай, — попросил он, — дня два или три… Не больше! И мы вернемся, да?
— Ничего не буду обещать, — отрезал я. — Думаешь, мне приятно оказаться вдруг у черта на рогах?.. Тьфу ты, нахватаешься от тебя… Не хнычь, ради псов преисподней, веди себя как подобает духу! Выберемся.
Гаврила вздохнул снова, позвал негромко:
— Оксанушка-а… — и смирился.
— Всё в порядке! — возвестил я, выходя из пещеры. — Духи опять с вами! Можете незамедлительно оказывать нам почести… В смысле — накормите, напоите, и всё такое прочее…
— Хау! — обрадовался Разящий Клык. Детину погрузили на волокушу. Пятеро воинов впряглись в нее и потащились на запад, по пути собирая смущенных дезертиров. Мы с вождем шли впереди. Воеводин сын, между прочим не так уж и сильно поврежденный, сначала отнекивался от высокой чести, предлагал свое место мне, как истинному победителю в бою, но я отказался: решил прогуляться рядом с вождем, прояснить, так сказать, кое-какие моменты.
— Рогатый Дух видел, как отвратительные пиу-пиу глумятся над родом койота? — вздохнул Разящий Клык.
— Не позволяли бы себя бить — не было бы к вам такого отношения!
— Рогатый Дух разве не слышал?! — взволновался вождь. — Род койота проклят во веки веков! У моих людей отняли защиту духов, а Таронха даровал ужасным пиу-пиу высшую защиту! Оружие воинов рода койота не может поразить воинов рода антилопы. Хау!
— Видел… Да, положеньице у вас незавидное…
— Мои люди в смятении! Малый ребенок из рода антилопы может обратить в бегство сотню воинов из рода койота!
— В племени этих самых пиу-пиу воспитание подрастающего поколения хромает, — высказался я, вспомнив, как малолетка Хитрый Скунс мутузил Гаврилу. — Разве можно поднимать руку на старших? Тем более — ногу!
— Много лун род койота вел войну с родом антилопы за места охоты. Но с тех пор, как похищен дух Тависка, Великий и Таинственный забыл о том, что на свете есть род койота. Пиу-пиу, да разразит их гром, нанесли нам у Черной лощины сокрушительное поражение. Из четырех сотен моих воинов осталось только двести человек. Мы потеряли право охотиться в прериях за Южным ручьем. Люди давно не видели бизоньего мяса. Проклятые пиу-пиу погнали нас дальше и отбросили в долину Духов, где высится Увэ-Йотанка. В долину Духов бизоны не заходят. Здесь есть гадюки да изредка встречаются койоты, но Великий и Таинственный жестоко покарает нас, если мы будет поедать своих предков…
— Ага, — поддакнул я, — тотемные животные…
— Что такое тотемные животные? — спросил со своей волокуши Гаврила после моего перевода.
— Большой Дух — не местный, — пояснил я вождю. — Он из другого… астрального района. С периферии. Поэтому многого не знает. Но могущество Большого Духа неоспоримо!
— О-о… — протянул Разящий Клык. — Все смертные, духи и боги знают, что различные племена произошли от различных животных. Наш прапрапрапредок — священный койот. Прапрапрапредок мерзких пиу-пиу — священная антилопа.