В этот и в последующие дни Отцу Созидателю и другим Богам Небесной Горы пришлось принимать и судить в своих Небесных Чертогах многих аррантов, каждый из коих мнил себя человеком достойным, честно и до конца исполнившим то, что предначертано было ему исполнить в мире живых…
* * *
Преданных Тиргилу армедов оставалось на Хрустальном мысе не так уж и мало, но, лишенные руководства Агрика, они не оказали мятежникам серьезного сопротивления. Главное сражение произошло на пристани, куда Валерида уступила честь высадиться Лурию Витиру. Царицу значительно больше интересовала сохранность храмов, сокровищницы и библиотеки, нежели поимка или убийство Тиргила. Потому-то ведомые ею горожане, часть Медвежьей квилларии и воины Девятого лагитора, войдя в распахнутые Агриком и его сподвижниками ворота, почти не встретив сопротивления, заняли едва ли не весь Хрустальный мыс прежде, чем Лурий Витир ворвался во дворец.
Лучники, обстреливавшие узкую, извилистую и крутую дорогу, ведущую от пристани к высящемуся на вершине скалы дворцу, изрядно проредили ряды ведомых гериором мятежников, и Лоллии с Кэрисом пришлось здорово поорать, дабы хоть как-то обуздать их желание крушить всех и вся, отмщая за погибших товарищей. Толпа, ринувшаяся на штурм дворца, была разочарована известием о гибели Тиргила, отсутствием его защитников и невозможностью дать выход своей ярости. Ибо не только оставшиеся преданными Тиргилу армеды, но и слуги успели сообразить, что к чему, и укрыться в храмах, во все времена служивших надежным прибежищем даже для самых закоренелых преступников.
— Скверно! — обеспокоенно проговорила Валерида, окидывая взглядом жаждущую крови толпу. — Надобно немедленно найти что-то способное удовлетворить ее стремление ломать и калечить. Кэрис, придумай, чем их отвлечь, иначе пострадает множество невинных людей, да и нам, пожалуй, несдобровать. И учти, я не желаю становиться хозяйкой руин!
— Статуя? — предложил вельх и, дождавшись утвердительного кивка царицы, крикнул: — Долой памятник предавшему нас безумцу! Вали статую Тиргила! За дело, ребята!..
Сколько труда было вложено талантливейшим ваятелем Артосом из Стабонии в изображение Божественного! Долгие месяцы острейший резец «счищал лишнее» с каменной глыбы, дабы бесформенный камень превратился в величественное изваяние Царя-Солнца! Тиргил, во всеуслышание заявлявший все годы своего царствования, что однажды оставит трон ради искусства, был так восхищен своим каменным двойником, что не только одарил Артоса золотом, но и присвоил ему титул эпитиара.
.
Сколько труда было вложено талантливейшим ваятелем Артосом из Стабонии в изображение Божественного! Долгие месяцы острейший резец «счищал лишнее» с каменной глыбы, дабы бесформенный камень превратился в величественное изваяние Царя-Солнца! Тиргил, во всеуслышание заявлявший все годы своего царствования, что однажды оставит трон ради искусства, был так восхищен своим каменным двойником, что не только одарил Артоса золотом, но и присвоил ему титул эпитиара.
По мнению Божественного, в мраморном воплощении он выглядел даже лучше, чем в жизни. Не согласиться с этим было мудрено: стараниями ваятеля двойник Тиргила, сохраняя известное сходство с оригиналом, счастливо избавился от бочкообразного брюха и нескольких подбородков, нарастил мускулы и прибавил в росте.
…Белый шестиугольный постамент, украшенный барельефами с изображением самых запоминающихся сцен жизни правящего Царя-Солнца, венчала величественная фигура, указующая длань которой сжимала жезл правителя, на голове красовался легендарный венец, в левой руке был зажат свиток… Казалось, дунь ветерок с моря — и складки каменной тоги заколышутся. Ну кто бы еще вчера мог помыслить, что шею этого колосса граждане Аррантиады обмотают веревками, вместо того чтобы набросать гору цветов к его стопам?
— И-и — раз! — вопил Кэрис, не забывая, однако, отдавать короткие приказы панцирникам занять боковой выход, главную лестницу дворца, поставить стражу под окнами. — Еще взяли! Куда тянешь, она же на тебя свалится! Ну, дружно — и!.. Еще разок!
Мраморное изваяние колебалось все сильнее, канаты гудели, как гигантские струны, и наконец камень противно завизжал о камень, статуя на мгновение замерла в воздухе, будто раздумывала, падать ей или нет, и устремилась с высоты постамента к шестиугольным плитам площади перед дворцом. Граждане Арра с паническим воем рванули кто куда, точно мыши из кладовой. Лоллия ожидала увидеть облако пыли, но статуя, тяжело грянув оземь, раскололась на несколько частей, а отломившаяся голова под свист и рев толпы покатилась по сбегавшей к зверинцу улице. Горожане начали расхватывать мелкие осколки поверженного кумира — на память.
Глава девятая
МАГИЯ ТАЛЬБОВ
— Драйбен, ты спишь?
— Спал… Не толкайся. Посмотри, солнце едва всходит. Дай отдохнуть.
— «Едва всходит»? Глаза продери! Полдень недавно миновал.
— Да? Прости, не заметил.
Свежая и деловая Асверия стояла рядом с лежбищем владетеля Рудны и легонько пихала его носком сапога в бок. Драйбен пытался отбиваться, но не преуспевал.
— Поднимайся! У нас куча дел! Ты не забыл, что отправляешься в нарлакскую столицу?