— Стало быть, ты думаешь, что степняки перережут Друг друга, едва Подгорный Повелитель утратит над ними свою власть? — поинтересовалась Лоллия, прекрасно сознававшая, как и Лурий Витир, что судьба Аррантиады зависит от развития событий на Восточном материке.
— Думаю, что да, хотя процесс этот будет достаточно длительным. Однако я сильно сомневаюсь в успешном завершении похода посланцев Лурия Витира. Помимо способности Подгорного Властелина учиться, сила его растет день ото дня, подпитываемая людским страхом, страданием и болью. Ах, если бы он мог черпать ее в человеческой радости, в смехе ребенка, в ласковом ворковании влюбленных! мечтательно пробормотал вельх. — Но дело не только в нем. Если бы мы не уговорили Фарра остаться у Ректины Нуцерии, он бы рассказал тебе, как при помощи осколка Небесного Самоцвета отбил у нескольких степняков попавшего им в лапы мальчишку.
— Фарр разогнал кочевников? Ты шутишь! — не поверила Лоллия.
— Ничуть. Безоружный, он скольких-то из них убил, а остальных обратил в бегство при помощи осколка Небесного Самоцвета. Этот невзрачный с виду камешек был чем-то вроде кладезя магической силы, но, окажись он в твоих или даже в моих руках, пользы от него было бы не больше, чем от любого подобранного на берегу моря гладыша. Видишь ли, магия, используемая людьми, напрямую связана с их верой или же, скажем, с убежденностью в правоте дела… — Кэрис пошевелил растопыренными пальцами, как будто пытаясь выудить из воздуха нужное слово. Бывают, разумеется, исключения, существуют разные виды магии, и все же… Человек, твердо убежденный в необходимости того, что он намерен совершить, готовый отдать ради этого все свои силы и самоё жизнь, неизменно использует магию с большим успехом, нежели тот, кто пользуется ею как инструментом для достижения тех или иных повседневных целей.
— Но ведь Фарр не чародей! Он не обучен магическим искусствам…
— Ты забыла, что он священнослужитель.
— Ох, ну ладно! — капризно передернула плечами Лоллия. — Ты, кажется, сам толком не знаешь, какая связь существует между верой, нравственностью и магией.
— Человеческой магией, — уточнил вельх. — Не знаю, какая связь, но знаю, что существует. А веду я это к тому, что ежели семьсот с лишним лет назад обуздывать Подгорного Властелина отправились люди бескорыстные, готовые жизнями своими заплатить — и заплатившие! — за спасение мира, то теперь… Сдается мне, Лурий послал в Логово Подгорного Повелителя тех, кто каким-то образом способствовал пробуждению его ото сна, и, значит, пользы их усилия принесут не много. Согласись, самая горячая, самая блестящая и вдохновенная проповедь, написанная самым праведным из ваших жрецов, показалась бы лживой и не произвела бы на слушателей ожидаемого впечатления, прочитай ее твой венценосный супруг?
— Пожалуй, ты прав, — нехотя согласилась Валери-да. — Если все обстоит так, как ты говоришь, то дела наши плохи. Но, клянусь Богами Небесной Горы, как только мы покончим с Тиргилом, я вытрясу из Лурия — с твоей помощью, естественно — все, что он знает о Подгорном Властелине. И не быть мне царицей, коли в самое ближайшее время ты не получишь находящиеся у него манускрипты Далессиния!
Лицо Валериды омрачилось, когда она представила, какая участь постигнет переселенцев и посылаемые на западное побережье соседнего материка лагиторы, если, разгромив Нарлак, Хозяин Степи повернет свое войско на юг, дабы очистить завоеванные им земли от заморских пришлецов. Долго, впрочем, предаваться невеселым размышлениям ей не пришлось. С палубы нагонявшего их судна множество глоток недружно, но с чувством рявкнуло:
— Слава Божественной! Многие лета Лоллии! Да здравствует царица!..
Валерида подняла руку и солнечно улыбнулась, приветствуя горожан, плывших свергать с трона ее супруга, а Кэрис что есть мочи заорал:
— Слава гражданам Арра!
— Слава!.
С палубы нагонявшего их судна множество глоток недружно, но с чувством рявкнуло:
— Слава Божественной! Многие лета Лоллии! Да здравствует царица!..
Валерида подняла руку и солнечно улыбнулась, приветствуя горожан, плывших свергать с трона ее супруга, а Кэрис что есть мочи заорал:
— Слава гражданам Арра!
— Слава!..ава!..ва! — пронесся над водами Опалового залива рев тысячи глоток, заставивший чаек прекратить ловлю рыбы и взмыть в поднебесье.
— Эк их разбирает! — улыбаясь еще шире, пробормотала Лоллия, решив, что уж теперь-то на Хрустальном мысе точно не осталось ни единого человека, который бы не знал о приближении мятежников к загородному дворцу Тиргила.
Благодаря заботам Агрика Божественному до самого полудня было неизвестно о событиях, происшедших в Арре минувшей ночью. Соглядатаев его, равно как и тайных гонцов, посланных к Царю-Солнцу оставшимися ему верными отцами города и чиновниками, перехватывали армеды, специально выставленные для этой цели вдоль невысокой стены, перегораживающей сильно выдающийся в море мыс. Хватали и тащили в оружейный склад, превращенный в узилище, всех без разбору: привезших зелень и фрукты селян, торговцев тканями и украшениями, конюхов и воинов, возвращавшихся от девок из расположенной неподалеку деревни, любовников, ушедших с Хрустального мыса поздней ночью и надумавших вернуться поутру, а также приехавших в Герберум эпитиаров, загодя получивших от Тиргила дозволение посетить его загородный дворец и столь несвоевременно решивших воспользоваться им. Агрик полагал, что весть о мятеже мог сообщить Божественному кто угодно, и не желал рисковать.