— Кто тут шумит? — грозно спросил полуголый каторжник, к тому же не вполне трезвый. — Изрублю всякого, кто сунется со своими претензиями!.. Да здравствует свобода народа! Смерть тиранам!..
Иосиф объяснил, что люди падают в обморок от духоты и жажды.
— Ха?ха?ха! Сейчас принесем свежего пива!
Каторжник куда?то ушел и вскоре вернулся с компанией таких же пьяных ублюдков. Они сунули в каюту ведро, наполненное мочой, и, хохоча, стали похваляться своим остроумием…
Всю ночь на корабле шла попойка, а утром, когда взялся хороший ветер, пленников решили перевести в трюм.
В каюте капитана осталось несколько умерших, среди них — старая служанка Анны.
Проходя по палубе, Иосиф увидел на мачте черный пиратский флаг.
Рыжебородый собственноручно заносил в большую кожаную тетрадь имена, титулы, возраст и род занятий каждого пленника. Узнав о скончавшихся, грязно выругался по адресу каторжников.
— Ленивые скоты, способные только на то, чтобы лакать хмельное пойло! Нанесли братству ущерб — кругленькую сумму можно было выручить на любом невольничьем рынке!.. Смотрите же, если сумма потерь превысит сумму дохода, вам придется самим надеть на шею рогатку невольника! Великое братство пиратов дарует свободу, но не поощряет разнузданности и злоупотреблений!.
. Смотрите же, если сумма потерь превысит сумму дохода, вам придется самим надеть на шею рогатку невольника! Великое братство пиратов дарует свободу, но не поощряет разнузданности и злоупотреблений!..
Рыжебородый, конечно же, неспроста устроил этот спектакль. Во?первых, он давал понять каторжникам, что время ликования позади и новые главари потребуют от них такого же безоговорочного подчинения, как прежние хозяева. Во?вторых, гасил в пленниках искры последней надежды.
В темном, вонючем трюме Иосифу было суждено промучиться еще целую неделю. На день узникам давали по кусочку сушеного сыра, маленькой лепешке и крохотному черпачку гнилой воды.
Половину своей воды Иосиф отдавал Анне, стойко переносившей лишения, сумевшей и в этих ужасных условиях сохранить достойный вид.
Наконец выгрузились в многолюдном порту.
Вокруг сновали люди в чалмах и халатах. Это был Алжир, незадолго до того захваченный авантюристом, много раз менявшим религию и имя, прежде чем объявить себя Барбароссой Первым. Кто хоть немного слышал его историю, поражался, как он оказался предводителем главных пиратских гнезд Средиземноморья; не обошлось, конечно, без убийств и подкупов, но были еще и другие тайные пружины; поговаривали, что он ставленник ростовщиков всего Востока, задумавших основать собственное королевство.
Пленников повели через город. Иосиф, сколь ни был измучен, шутил со своей госпожой, пытаясь заинтересовать ее видом необычного города.
В сущности, это была большая пыльная деревня, только возле дворца правителя теснилось несколько великолепных зданий и величественная мечеть.
Что ожидало несчастных, стало ясно, когда проходили возле мечети. Охранники начали больно хлестать людей кнутами, крича, что неверным запрещено даже глядеть на мусульманский божий дом.
Словно стадо баранов, пленников загнали через низенькие ворота во двор, огороженный каменной стеной. Это было место, где собирали и сортировали невольников, чтобы затем повыгоднее сбыть на рынке.
На помосте в тени сидел важный, полусонный чиновник, перед ним стояли воины со щитами и копьями, толмачи и писцы с навешенными на шею досками. Все новоприбывшие были описаны еще раз: имя, происхождение, возраст, род занятий, знание языков, искусств и ремесел.
Растерянные люди не знали, как лучше защитить себя — приписывали себе разные достоинства. Чиновник спрашивал о том, может ли пленник освободиться за выкуп, на какую сумму рассчитывает, адрес поручителей или посредников.
Каждому присваивался номер, дощечку с номером тотчас вешали на шею, запрещая снимать под угрозой смерти.
Затем женщин отделили от мужчин, впервые всех накормили обильной, хотя и дрянной пищей, позволили умыться и привести себя в порядок.
Понимая речь иноплеменников, собранных за оградой, Иосиф узнал множество историй и поразился масштабам охоты на людей, которую Барбаросса сделал главнейшей статьей дохода своего кровавого государства. Пираты не ограничивались захватами кораблей и их грузов, не довольствовались продажей на невольничьих рынках команды и пассажиров, они нападали на прибрежные испанские, французские, генуэзские и другие земли — ради пленных, которых брали десятками тысяч.
«Как же так? Под носом у всего христианского мира процветает преступный бизнес, и могущественные империи оказываются бессильны пресечь его?.. Как же так? Отчего все шумные походы против пиратской банды завершаются всегда тихо и безуспешно?..»
Иосиф недоумевал.
Однажды он услыхал от пожилого господина из Мессины, посла какого?то герцога:
— …Карл Пятый, располагая сотнями кораблей и опытных мореходов, никак не может высадить войска здесь, на побережье Алжира. Знаете, почему? Потому, что крупнейшие сановники императора подкуплены. Да?да, пираты повсюду держат своих людей, и как им не держать этих людей, если они ежегодно получают доходы, во много раз превышающие доходы сильнейших империй?.
. Смотрите, крепость на островке Пеньон, сооруженная арагонцами, до сих пор успешно отбивается от пиратов. Непобедимость пиратов — коварная ложь, как ложь и то, что они стремятся создать государство свободы и социальной справедливости. Как это может случиться, если они существуют за счет убийств, грабежей, насилий и рабства? Их главари нарочно увлекают несчастных, но те получают не свободу и умиротворение, а непрерывные походы, разврат и разгул, полное духовное опустошение и скотство, увечья и смерть… Людям кажется все очень простым: одни грабят, другие — отбиваются от грабителей. Но, право, я, объехавший весь мир и кое?что знающий о его скрытых пороках, берусь утверждать, что грабеж такого размаха — явление не случайное, это бесовское предприятие. И оно вершится только потому, что совращены самые влиятельные лица…
Слова возмущенного господина наводили на самые грустные размышления, но Иосиф не решился развивать перед ним свою точку зрения.