«Меня ли вы казните, люди?» — хотелось крикнуть Иосифу, но губы его не слушались, он весь дрожал от холода.
Палачи и жертва медленно поднимались в гору по глубокому снегу. Впереди, опираясь на копье, ступал высокорослый детина, рыжий и, кажется, немой. Процессию замыкали два стражника.
Когда отошли от пещеры, стражники вытащили изо рта Иосифа кляп.
Иосиф приостановился, попробовал вдохнуть полной грудью, но в глазах помутилось, он едва не упал. Откашлялся, освобождаясь от противного волосяного остья.
— Прекрасный солнечный день, — сказал он, обращаясь к стражникам. — Я очень сожалею, братья, что из?за меня вы останетесь сегодня голодными.
— Скверный обычай, — проворчал один из стражников. — Все обычаи, которые трудно исполнять, должны быть отменены. Их придумали люди, которые жили, как звери.
— Ошибаешься, — возразил Иосиф, удивляясь, что как бы даже перестал чувствовать холод. — В обычае много смысла: какою бы справедливой ни казалась казнь, все же это одновременно и преступление со стороны тех, кто так или иначе допустил до казни. Бывает, что люди не разобрались, ошиблись, стали жертвой хитрости. Об этом и напоминает обычай…
— Не болтай! — закричал стражник, отчего?то обеспокоившись. — И какому дураку взбрело на ум сбрасывать убийцу? Не проще ли было бы связать его и кинуть с обрыва?.. После снегопадов здесь часто сходят лавины.
— Я не убийца, братья. Это ваш старейшина убийца. Он нарочно подстроил, чтобы я ни слова не сказал в свое оправдание. Но знайте, всех вас покарают боги за несправедливость.
— Нас не покарают, — сказал другой стражник. — Мы делаем то, что велит старейшина. Он отвечает перед богами, а мы отвечаем перед ним.
— Ошибаешься, брат. Это заблуждение — думать, что можно избежать ответственности перед богами. Все люди рождены равными — с равной ответственностью.
— Так только говорится, — сказал стражник, которому явно не хотелось приближаться к обрыву. — Все люди рождаются из одного места, но всем достаются разные места в жизни. Перед богами должны отвечать те, кто ближе к ним.
«Вот начало рабской психологии — неравенство, добровольное одобрение навязанного неравенства…»
Пора было подумать и о самом себе: надежда на чудесное освобождение таяла с каждым шагом.
Сердце переполнилось обидой. Какими ничтожными казались с высоты люди, все еще стоявшие у пещеры! Для них это был спектакль.
«В крайнем случае спрыгну с противоположной стороны склона, не доходя до отвесной скалы… Убьюсь, поломаю ноги, замерзну в снегу… А если не убьюсь?..»
Видимо, палачи догадывались о возможности побега: сузили треугольник, — Иосиф был в досягаемости их цепких жилистых рук.
«Помирать, так с музыкой…»
— Воз?мез?ди?е не?го?дя?ям! — внезапно, во весь голос закричал Иосиф.
Лица у стражников вытянулись: что?то, видимо, случилось.
Лица у стражников вытянулись: что?то, видимо, случилось. Иосиф вдруг заметил, что и он, и люди, которые вели его на казнь, начали сдвигаться со своего курса: вся снежная масса, висевшая на гребне горы, издавая странный звук, стала съезжать куда?то вбок; все быстрее и быстрее, — нечего было и мечтать выбраться из нее.
«Руки, связаны руки», — только и подумал Иосиф…
6
Сердце выскакивало из груди, мышцы напряглись до боли: Иосиф с трудом приходил в себя.
Над ним высилась не горная громада, и сам он лежал не на дне скалистого ущелья, засыпанного снежной лавиной, — над ним высились верхушки елей и слышался умиротворенный голос доктора Шубова:
— …Простейшее скольжение во времени. Но есть и более сложные способы, когда используется вся гамма средств. Можно конденсировать энергию ума и чувства, преобразовывать их в поля большой плотности, и тогда они вступают во взаимодействие с долгоживущей психической энергией, являющейся, говоря упрощенно, как бы зеркалом происшедшего, невостребованной библиотекой прошлых биоэнергетических импульсов… С помощью суперпсихотрона, который мне посчастливилось изобрести, но который так и не запатентован, потому что все еще не удается сделать хороший опытный образец, превращенную персонифицированную энергию можно передавать, «вживлять», вкладывать в любую особь. Но эти опыты пока крайне опасны своим непредсказуемым характером…
— Скажите, — испытывая головокружение, Иосиф боялся вывалиться из полотняного кресла, — я в самом деле только что был в ином времени?
— Разумеется, — кивнул доктор Шубов. — Если бы не моя подстраховка, ты наверняка разбился бы вдребезги. Не сомневайся, твои палачи погибли… Их тела были найдены в разгар лета. Тебя, бесследно пропавшего, посчитали посланцем доброго духа. Люди вскоре убедились в измене старейшины, хотя число предателей от этого не сократилось… Любопытно, чувствуешь ли ты, как расширился опыт твоей жизни? Если да, какой вывод из происшедшего можешь сделать?
— Я прожил еще одну жизнь… Смотрите, вот следы от ремней, стягивавших мне руки, — смотрите!.. Почему?то мне кажется, я не смог бы побывать там, в жилищах наших далеких предков, если бы во мне было больше эгоизма, нежели в данную минуту.
— Это отличное «кажется»! Важный вывод. Я восхищен, что ты так легко и свободно пришел к нему. Что ж, я не ошибся, решив заняться тобою… А вот и маленькая награда за первый опыт. Помнишь дочь старейшины? Костяной нож, который она держала?.. Представь, девушка сунула нож тебе в карман, надеясь, что ты как либо воспользуешься им в борьбе за свободу.